Теплый солнечный день после затяжного ненастья. В пригородном Тулагино синее небо отражается в полных до краев водоемах. Ушла большая вода, оставив на захваченных паводком домах отметины верхней кромки затопления. Подсыхают пропитанные влагой огороды, а на нетронутых подворьях уже вовсю готовятся к посадке картофеля.
Привело сюда корреспондента «Якутии» следующее обстоятельство. В редакцию обратился взрослый сын прописанной в Тулагино женщины. Говорит, во время ледохода дом матери в этом селе в очередной раз затопило, однако ее в список на материальную помощь пострадавшим от наводнения не включили, и на обследование комиссией, определяющей пригодность дома для проживания, тоже. Короче, газета должна вмешаться, встать на защиту жертвы чиновничьего произвола.
После наводнения
...Седьмой раз, начиная с 1998 года, весной затапливает низины села. За эти годы выработался определенный порядок подготовки к опасному сезону. С приближением ледохода на Лене администрация наслега организует подворный обход. Жители зоны затопления под роспись в специальном журнале предупреждаются об опасности, необходимости позаботиться о сохранности документов, ценностей. Всем известно местонахождение загона для содержания скота во время паводка, адреса трех эвакопунктов. Впрочем, мало кто пользуется гостеприимством последних, в этом году набралось всего 14 человек. Взрослые предпочитают отправлять детей к родне, сами с запасом провизии, питьевой воды, плиткой с газовым баллоном, теплой одеждой устраиваются на крышах своих домов, бдительно присматривая за имуществом.
С уходом большой воды часть односельчан ревниво следит за тем, кто насколько пострадал и какое получит возмещение. Параллельно с уборкой нанесенного паводком мусора, просушкой жилья и домашнего скарба идет привычный ритуал определения размеров ущерба, составления актов, приезда из города комиссии. С волнением ожидается оглашение размера компенсационных выплат за нанесенный стихией урон. Отдельная тема пересудов – жилищные сертификаты семьям, чье жилье признано непригодным для проживания. Получателям кое-кто откровенно завидует, не скрывая своих чувств, дает языку волю.
С «жертвой» мы пообщались по телефону. По ее словам, частный дом они построили в 1998 году, аккурат перед первым наводнением. Потом стало затапливать регулярно, за что исправно получала денежную компенсацию, но в последний раз почему-то не дали ничего. Землю в собственность оформила в 2005 году, в доме прописаны она с младшим сыном и еще один человек, найти которого сейчас не представляется возможным. Пять-шесть лет назад вынужденно переселилась в город из-за невозможности проживания в тулагинском доме, снимает квартиру за 20 тысяч рублей в месяц и рассчитывает на жилищный сертификат.
Где этот дом?
Старший сын занимает немалую должность, второй скоро вернется с армейской службы, сама продолжает работать в городе, поэтому имени героини этой истории разглашать не стану. Назовем ее г-жой А., ради которой и была предпринята поездка в пригород.
Куда идти разбираться? Конечно, в наслежную администрацию. Глава Виктория Шаринова, выслушав цель визита, выложила передо мной увесистую подборку документов г-жи А. поданных на получение компенсационных выплат и комиссионное обследование жилья, а также заявление ее соседей по улице Улуннахской с десятком подписей. С него и начнем. Авторов возмущают выплаты женщине компенсаций как пострадавшей от паводка. Ее «дом» по этому адресу, в котором она никогда не проживала, сказано в документе, представляет собой летнюю постройку-кладовку. До выезда из Тулагино в Якутск в 2005 году дама жила в каменном доме по улице Николаева, 39, кв. 22 и эту двухкомнатную квартиру продала.
В подшивке документов, принятых таки к рассмотрению, казалось бы, все в порядке. Строение по адресу: улица Улуннахская, 2/2 оформлено в БТИ как полноценный жилой дом, есть копия домовой книги с пропиской г-жи А. с сыном и на разное время еще семерых представителей разных народов – узбеков, ингушей, чувашей. Впрочем, это дело хозяйское. Несколько фотографий. «Солидный дом», — замечаю. «Так это же соседский! — хором восклицают присутствующие. — А ее тут». Указывают на неказистую постройку в углу снимка: «Ни печки, ни газа, разве можно было там зимовать?» Перелистнув страницу, убеждаюсь, что нельзя: на снимке г-жа А. распахивает перед объективом дверь жилища. Да она же фанерная или из ДВП, тепла не держит! Руку поднять – в потолок упрется.
— Вместе с А. работали в совхозе «Якутский», — говорит бывшая соседка по Улуннахской Лидия Слепцова. — Мы здесь все друг друга поддерживаем, я и ей только добра желаю, но лжесвидетельствовать не могу. Никогда она там не жила, когда картошку садить приезжала, на дворе печку-буржуйку растапливала. Имущества внутри никакого, а сколько раз компенсацию брала за якобы утраченное. Выходит, обманом. Я же за свое ни разу ничего не получала. Наши участки рядом, как-то мужчина приезжий искал на соседнем дом, который А., говорит, заложила. Дом, которого и не существовало, не нашел, постройку признал сараем.
— Расследовать бы, каким образом ей удалось документы на дом оформить, — рассуждает глава администрации. — Выходит, формально она права. Включали ее в списки, компенсации выдавали. Другие на эти средства улучшают жилища: крышу перекрывают, веранду пристраивают, кто дом утеплит, полы перестелит, косметическим ремонтом займется, а она ни разу по назначению деньги не использовала. Однажды заявила комиссии, что мебельный гарнитур у нее уплыл, теперь до сертификата дело дошло. Совестливые лишнего не просят. У многодетных Сатыровых не было документов на дом, ни рубля тогда не получили, из внебюджетных поступлений помогли немного стройматериалом, доски дали.
Решение принимает комиссия
Словам доверяй, но проверяй. Поехали смотреть, что за дом такой, ставший камнем преткновения. На территорию участка проникнуть не удалось, калитка на замке. Осмотрели его с территории соседней усадьбы. Неказистое строение действительно похоже на сарай. Рядом под открытым небом та самая «буржуйка», еще навес. Невольно возникает вопрос: за что желать компенсацию?
Во дворе выгуливает маленького братика впустившая нас девочка-школьница Айна. На время паводка уезжали, отвечает, в город к родственникам. Мои попутчицы опытным глазом находят след от верхней кромки воды на летней кухне и стене крепкого бревенчатого дома. Выше человеческого роста! С другой стороны усадьбы А. возвышается весьма презентабельная двухэтажка. «Мататовы там летом живут, — поясняют. — На том же уровне затопило, но они ни на что не претендуют, потому что прописаны в другом месте».
Наслег, где затопило 109 домов, из них 21 – в Тулагино, не обделен вниманием города и республики. По распоряжению президента Егора Борисова в кратчайшие сроки помочь пострадавшим за двое суток собрали документы на 403 человек, в том числе 106 детей. Поданы заявки на выплаты из федерального и республиканского бюджетов. В Исполнительную дирекцию представлена заявка на 22 жилищных сертификата семьям, фактически лишившимся крова. Наведывался сюда мэр Якутска Айсен Николаев, принял меры. Как никогда оперативно проведены аварийно-восстановительные работы на дорогах, дамбах, подключены электричество, газ. В прошлую пятницу постоянная комиссия Гордумы под руководством Сергея Черных обсудила ход ликвидации последствий паводка на выездном заседании в Тулагино с участием населения. Отвечая на вопросы жителей села, депутаты и представители городской администрации разъяснили, что федеральное законодательство допускает выдачу сертификатов только при условии прописки и фактического проживания семьи в подлежащем сносу доме.