Сценарист поневоле
— Алексей, какой Миша?
— Лукачевский (известный якутский режиссер — прим. автора).
— Ой, а что это он ушел? Я, может, помешала?
— Да нет, ты что?! Мы с ним уже которые сутки работаем. Можно и отдохнуть.
— Над чем так плотно работаете?
— Вот! — Алексей протягивает мне папку с названием «Сон шамана» с множественными пометками на полях. — Пишем сценарий нового художественного фильма по Алексею Кулаковскому. Уже заканчиваем. Сегодня ночью должны отправить в Москву.
— Здорово! Это какой по счету сценарий для фильма ты уже написал?
— Первый.
—?!
— Ну да. До этого были сценарии только небольших видеороликов, документальных фильмов.
— И ты вот так просто взял и замахнулся на полнометражный художественный фильм? Да еще по такому произведению?
— Дело в том, что залетает как-то Миша ко мне и протягивает диск с записью фильма Тарковского «Андрей Рублев». И говорит: «Хочу такое!». А ему же невозможно отказать. Согласился. Для меня это все впервой, все в новинку. Трудно, но очень интересно! Зато я, можно сказать, прошел ускоренные курсы сценариста (смеется).
«Я был молодой и наглый»
— Но к профессии журналиста-то ты готовился, думаю, исподволь?
— Кстати, было примерно так же, как и со сценариями. Я в 1982 году поступил на русское отделение историко-филологического факультета ЯГУ, а уже в октябре зашел в редакцию «Молодежки» и нагло заявил, что хочу у них печататься. Там сильно удивились, но, к их чести, не погнали, а дали задание. Помню даже название «Всем студентам слава!». Это была заметка о посвящении в студенты первокурсников.
Тогда же начал писать короткие рассказы. Очень любил Зощенко, Булгакова, Аверченко, жизненного опыта не было, пытался кого-то изображать. Первый рассказ написал про то, как выбивали ковер. Смешной такой, наивный. Но напечатали. Спасибо Инне Николаевне Феоктистовой, она тогда была в «Молодежи Якутии» заведующей отделом молодежи.
— Работал там, пока не окончил ЯГУ?
— Кстати, диплом о высшем образовании я так и не получил. Я на старших курсах перевелся на заочное отделение, поскольку был женат, двое детей, устроился работать на Гостелерадио ЯАССР ведущим телевизионных программ. И на шестом курсе — перед дипломной работой, меня провалили на любимом предмете — русской литературе. А я хорошо учился и в школе, и в университете — в зачетке были в основном пятерки.
Прихожу на экзамен, вытягиваю билет. Первый вопрос: Твардовский, «За далью даль», второй: Шаламов, «Колымские рассказы». Я потомственный филолог — мама учительница русского языка и литературы — просто обожаю читать, произведения эти знал назубок. Но преподаватель пошла на принцип. Говорит: «Амбросьев, вы не были на одной моей лекции! Неуд!» И ставит двойку сразу в зачетку! Я помню, тогда так психанул, пошел в деканат, бросил зачетку, сказал, что моей ноги тут больше не будет, хлопнул дверью и ушел. Молодой был, наглый…
Но моя нога действительно так ни разу и не переступила филфак ЯГУ. Жалею? Сейчас уже поздно, но тогда все это заставило меня только сильнее заняться самообразованием. Зато я в 2007 году окончил Московскую школу политических исследований.
Школа
для журналиста
— Помню тебя как крутого политобозревателя…
— Горжусь тем, что возглавлял отдел политики в республиканской газете. Тогда редактором «Якутии» был Олег Емельянов. А вообще темой политики начал интересоваться, когда работал на телевидении. В 1988 году меня приняли туда на работу редактором молодежных детских передач, вел передачу «Эрчим». Представь, одну неделю мы выходили на якутском языке, вторую — на русском. Это я сейчас хорошо говорю и пишу на родном языке, а тогда, выпускник русскоязычной школы в Тикси, только начинал учиться этому. В те времена из соображений экономии все передачи выходили в прямом эфире, ты, думаю, примерно представляешь, что это.
— Примерно да.
— А какие люди ко мне приходили в студию! Михаил Спиридонович-Багдарыын Сулбэ, Анатолий Чомчоев, Осуохай Уйбаан, Иван Кожуров и другие. Это все первые демократы. Я страшно благодарен Дмитрию Ильичу Пухову (он в те годы руководил телевидением), который дал зеленый свет всем моим героям.
В 1991 году появилось новое городское ТВ, куда меня и пригласила на работу Екатерина Безносова. Вел аналитическую передачу «Эргимтэ» на якутском языке. Горжусь тем, что делал такую передачу, которая реально разрешала многие проблемные вопросы.
Потом наступил дефолт… И я начал искать работу. Полгода писал в «Якутске вечернем», он тогда уже отпочковался от «Эха недели». А зимой 1999 года меня пригласил обозревателем в газету Андрей Петров в новую газету «Эхо столицы».
— Мы, молодые журналисты, бегали к тебе, аксакалу, за советами…
— (Смеется). А что, мог, наверное, и аксакалом назваться. К тому времени как-никак уже 17 лет в журналистике был. Но кто я был по сравнению с тем же Эдуардом Семеновичем Волковым?
— О да! Я помню его «разборы полетов»!
— Мы с Андреем Петровым, посовещавшись, тогда решились на очень смелый шаг. Где это видано, чтобы приглашать журналиста другого издания на свои планерки! Но мы это сделали и не пожалели ни разу. Он до того тактично, умно, весело указывал на ошибки, недочеты, советовал или хвалил, что такие ранимые, в общем-то, люди, как журналисты, не обижались. Общение с таким человеком было хорошей школой для «эховцев». Из этой редакции потом вышла целая плеяда ярких журналистов.
О маленьком человеке
— Кем ты себя больше ощущаешь — журналистом или писателем?
— Ты знаешь, журналистика — это понятие круглосуточное, а писательство — призыв души. Есть расхожее мнение: любой журналист должен написать одну книгу, вторую написать трудно, а если на третью замахнулся, то это уже призвание. Так и со мной. Книга «Сказки нашего города», чья презентация состоится в четверг, моя четвертая по счету.
— Поздравляю с выходом новой книги! Прочитала ее на одном дыхании. Знаешь, показалось, что там много личного, сокровенного…
— Буду, наверное, нескромен, но скажу. Один критик не так давно, прочитав мои рассказы, заметил: «Ты первый после Довлатова». Вся его проза — это он сам. Он пишет о себе. Так и я. Пишу о том, как живут простые люди вокруг меня с их слезами, переживаниями, радостями. Я не пишу о великом, я пишу о маленьком человеке, о том, как обидели соседа, чему обрадовалась продавщица из киоска во дворе.
— Что тебя вдохновляет?
— Вдохновляют успехи детей. Вот сын Алешка, или просто Туллук, как мы его с Настенькой называли, показывал сценарий очередного фильма, советовался. Это не делает мне чести, но мы с ним сблизились не так давно. (Алексей Амбросьев‑младший, режиссер фильма «Муммуттар», Анастасия Амбросьева, первая супруга Алексея, работала на радио НВК — прим. авт.)
Что меня еще вдохновляет? Моя Наденька меня вдохновляет. Ее неуемная энергия, ее доброта. Знаешь, я пришел к ней с двумя мешками, в одном были книги, в другом одежда. Она меня приняла таким, какой я есть. Первое, что я сделал, приклеил на дверцу холодильника изображение машины и сказал: у нас она будет! И она у нас есть. Потом постепенно заработали на квартиру. Вот живем. Мы вместе 16 лет.
Вдохновляют люди вокруг, общение с ними. У меня много знакомых, очень много, но истинных друзей, как и у любого нормального человека, мало.
На тропе переводов
— Допишете с Михаилом сценарий, потом чем займешься? Какие планы на будущее?
— Их масса! Мечтаю когда-нибудь издать книгу своих переводов. Чем больше я читаю современных якутских авторов, тем в больший восторг прихожу! И мне хочется, чтобы их открывали для себя и другие, кто не читает на якутском языке. Потому и ступил на эту тропу. Первый мой перевод — рассказ «Старый забор» из сборника «Зимняя голубика» Саши Постникова-Сын-
дыыс. Мне так понравилось переводить, я увлекся этим. Мой любимый писатель Владимир Солодухин говорил, что хороший перевод тот, который становится явлением того народа, на чей язык он переведен. Вот я и ставлю себе планку достичь такого мастерства.
— Читала в социальной сети один очень пронзительный кусочек текста. «Плыву по неведомой реке вдоль холмов моей памяти»… Это не начало новой книги?
— Может быть…
Напоследок Алексей показывает мне старый студенческий дневник, где он записывал от руки историю гремевшей в те годы группы «Сергелях» — Лена Спиридонова, Петр Корнилов, Анатолий Бравин, Алексей Яровиков… Тексты, фотографии.
— Это же готовый альбом! — восклицаю я.
— Ну, а я о чем? — хитро щурится неугомонный Амбросьев.