— Василий Николаевич, а сегодня в Якутии есть настоящие олонхосуты, те, кто сами сочиняют тексты?
— Есть. В Нюрбинском районе мой однофамилец Василий Иванович Иванов — Чиллэ Баhылай. У него несколько олонхо, одно из них «Хорула Боотур» мы издали. И в Вилюйском районе есть.
Самое интересное, что появляются молодые сказители. Один из них, Юрий Петрович Борисов, работает в нашем институте. Очень интересный мальчик есть, говорят, в Вилюйском районе, школьник, который начинает сочинять олонхо. Таких надо поддерживать, лелеять.
— А сюжеты богатырские?
— Конечно. Но я считаю, что можно создать олонхо и на базе современной действительности. Сколько сегодня героев! Какие личности есть! Но мои коллеги смеются. Спрашивают, а где мы найдем абаасы?
— Оооо, их тоже хватает в нашей жизни, согласитесь.
— Я тоже так считаю. Если, например, изобразить Башарина богатырем, то абаасы будут его оппоненты, конечно, не с древними чертами, но с явно отрицательными. Это был бы прорыв в современном эпическом творчестве.
— А можно ли обучиться на олонхосута?
— Уверен, что нет. Моя мать приглашала к нам олонхосутов, когда я был маленький. Я знаю, как сказывают, как держатся, как реагируют на слушателей. Все в памяти. Это природный дар, особое состояние человеческого духа. Этому научить нельзя. Невозможно. Поэтому я противник того, чтобы обучать кого-то олонхо или шаманству. Мать говорила, что олонхосутом становится только человек с «открытым телом», то есть человек со сверхъестественным восприятием мира. То же и шаман. Шаманов создает только природа.
Или возьмем алгысчита. То, что мы видим сегодня, совсем не то. Сегодняшние записывают и заучивают текст, а настоящий импровизирует. Его искусство сиюминутно. Они впитывают информацию о событии, энергию момента и отдают ее слушателям в виде благословения, это то, что делает Мандар Уус.
Так же и олонхосут. Его творчество связано со средой, со слушателями. Этим он вдохновляется. Посмотрите, некоторые олонхо совсем короткие, значит, сказитель не получил контакта со слушателями, а значит, и информации. А другие неделями могут рассказывать. В Верхоянском улусе в середине XIX века был олонхосут Манчаары. Он мог рассказывать олонхо целый месяц. У нас сохранились тексты самое большое на неделю.
Усть-алданский Роман Алексеев обладает самым большим текстом олонхо — 52 тысячи строк, тогда как у Ойунского в «Нюргуне Боотуре Стремительном» — 36 тысяч. Вот что значит взаимовосприятие, ведь слушатель должен тоже показывать свою реакцию, он стимулирует его. Равнодушие — враг сказителя.
— А сам Ойунский был сказителем или исполнителем? Кто создал «Нюргун Боотур Стремительный»?
— Я уверен, что это его олонхо, хотя многие считают народным. Но народный эпос тоже имеет своего автора. К тому же Платон Алексеевич был великим олонхосутом, с семи лет сказывал олонхо.
— Ладно, научиться быть олонхосутом нельзя. Но исполнителя-то можно подготовить?
— Этим занимаются в школах. Вопрос в том, кто готовит? Вчерашний выпускник, приехавший по распределению, который даже не представляет, как это должно быть на самом деле. А школьники просто заучивают текст как любое стихотворение, не понимая смысла. Но дети ведь очень восприимчивы, и, если их правильно учить, можно добиться удивительных результатов.
Есть у нас в республике уникальные исполнители. Например, Петр Тихонов из Мегино-Кангаласского района, Николай Баишев из Якутска. Когда они исполняют олонхо, происходит слияние энергетики жанра и самого исполнителя. Это удивительное зрелище. Помню, в Лондоне на презентации отрывок из олонхо прочитал журналист. Я не знаю английского, но оказался под очарованием его исполнения.
— Институт занялся переводом олонхо на иностранные языки. Но перевод — это, как правило, потери и смысловые, и в мелодике текста.
— Разве «Илиада», индийский эпос «Рамаяна» или киргизский «Манас» потеряли что-то от переводов? Наоборот, это развитие, потому что эпос благодаря переводам узнают в мировом эпическом пространстве.
— Где можно купить олонхо на якутском и русском языках в Якутии?
— Мы сдаем свою продукцию, в том числе в переводе на русский язык, в магазины, но никто не берет. Это непонятный момент. С одной стороны, по всей республике стоит такой шум и гам об олонхо, а с другой, в реальности оно нужно только единицам. Мы издали за три года двенадцать олонхо, переиздали на русском «Куллун Куллустуур». Даже писали в Министерство образования. Самое странное, что нам даже не ответили. А мы рассчитывали, что оно будет распространено в русских школах. Как же так?