Если раньше Петр Семенович приходил к нам в редакцию, теперь пригласил к себе в гости. Слышал, что известный в республике человек живет в арендованном деревянном доме, но не думал, что в таких сложных условиях. Наумов провел на кухню, при этом мне пришлось ловко лавировать по узкому проходу в маленькой комнате, заставленной вещами. Разговариваем, сидя лицом к лицу, других вариантов нет, за столом помещаются только два человека.
— Свой пробег вы посвятили 70‑летию Великой Победы. Насколько вам близка тема войны?
— Как у многих людей моего возраста, мой отец Семен Степанович Наумов воевал. Его призвали в 1944 году, он был пехотинцем на Западном фронте. В 1946 году вернулся больным, долго лечился в Иркутском госпитале, его здоровье было сильно подорвано. Так страшная
война коснулась и нашей семьи.
— Ветеран труда Якутии Владимир Попов возле Ильменя подарил вам блокнот. Какова его судьба?
— Это мой второй блокнот для путевых заметок, оба мне одинаково дороги. Первый уже порядком истрепан, я храню его дома, во втором даже не считал количество записей. Всех писавших просил ставить дату и место, думаю, потом для истории это будет важно.

Не последний раз
— Расскажите о недавнем пробеге.
— Он состоял из двух этапов. В прошлом году на поезде доехал до Санкт-Петербурга. Вторая часть марафона началась с Ильменя, чтобы почтить память бойцов девятнадцатой лыжной бригады, состоящей большей частью из якутян. Озеро большое, тяжело представить, что на его льду творилось в феврале 1943 года. Правда, оно неглубокое, поисковики до сих пор находят там останки погибших воинов.
Автор памятника стоящего на Ильменской площади, уроженец Оймякона Николай Атласов живет в городе Гатчина Ленинградской области. При встрече Николай Петрович рассказал мне, из каких районов Якутии были призваны те солдаты. После таких подробностей яснее понимаешь трагедию.
— Маршрут разрабатывали сами?
— Хорошие знакомые посоветовали: «Зачем бежать по тем местам, где уже был?». Поэтому дорогу придумал так, чтобы она пролегала через шесть городов‑героев. Находясь в Якутске, они следили за моими передвижениями, звонили в регионы, чтобы меня встретили. В этом плане все было организовано прекрасно, в некоторых городах я даже мог выбирать, где остановиться на отдых. Запомнилась одна встреча, когда севастопольцы несколько минут скандировали: «Якутия! Россия! Севастополь!», до сих пор мурашки по коже.
— Кто сконструировал вашу тележку? Насколько она изменилась за это время?
— Собираясь в долгий путь, нужно брать много вещей, которые обязательно пригодятся. Надеяться приходится только на себя — родственников или друзей просто не отпустят с работы на длительное время. Например, от Калининграда до Владивостока я бежал семь месяцев, кто все время мог находиться рядом? Поэтому соорудил себе тележку для поклажи, чтобы останавливаться, когда и где захотел. Велосипедные колеса не подошли, взял их от инвалидной коляски. До сих пор тележка исправно мне служит, вместе со мной она побывала в десятках регионов России, в 2010-м пробежал с ней по Красной площади. Во время встреч в городах и селах хозяева обычно дарят книги и разные вещи. Понимаю, что они делают от чистого сердца, но для тележки это дополнительная нагрузка, только во время последнего пробега я побывал в десятках селений, и почти везде делали подарки. Случалось, колеса ломались, но всегда добрые люди помогали их чинить. У тележки есть зимний вариант, когда прикрепляю к ней полозья, похожие на лыжи, так легче скользить по снегу.

Ночной «гость»
— Каждый новый пробег отличается от предыдущих?
— Похож только сам бег, а его значение и условия совершенно разные. В 2007 году я бежал от озера Байкал и посвятил пробег 370‑летию вхождения Якутии в состав России. Несколько тысяч лет назад наши предки жили на одной стороне Байкала, это научно доказано. Я удивился, узнав, что там до сих пор встречаются деревни Хара Мурун (Черный нос), Ат кулга5а (Ухо лошади), А5а (Отец). Но местные жители не знают, что эти названия даны якутами.
Отличаются пробеги и по условиям: подъемы и спуски, асфальт и проселочные дороги, болотистая местность. Порой приходилось бежать вдоль берега, тогда вещи складывал в двухместную лодку, которую привязывал к себе веревкой. Иногда из-за сильного течения она плыла впереди меня, поэтому невольно приходилось прибавлять скорость.
— Невозможно обойтись без разных историй. Какая запомнилась больше всего?
— Случай был в 2007 году, возле реки остановился на ночлег неподалеку от леса. Расставил палатку, вскипятил чайник, поел, остатки еды сложил в мешок возле стенки и лег спать. Около часа ночи услышал чьи-то легкие шаги, потом кто-то разорвал угол палатки и схватил мешок с едой. Масло находилось в пластмассовой коробке, которая выпала на землю, так существо со второй попытки взяло и его. Я крикнул, чтобы отпугнуть непрошеного гостя, но он не издал ни звука. Потом, когда рассвело, вышел и обнаружил собачьи следы. Решил посмотреть, откуда она пришла. Оказывается, по опушке леса шла дорога, на которой отчетливо были видны следы сапог, наверное, собака прошла с человеком. Страха в ту ночь не было, если бы это был медведь или волк, понял бы сразу, а домашнее животное привычно  человеку. Еду не жалко, покормил голодное животное, что тут такого?

Семья — главное для меня
— Несмотря на возраст, вы продолжаете работать. Зачем вам это?
— Я охранник швейного цеха учебно-производственного комплекса трудовой реабилитации инвалидов. Работаю благодаря директору Николаю Гаврильевичу Местникову, другой пенсионера с таким слабым зрением даже на пушечный выстрел не подпустил бы. Территория маленькая, огорожена забором, сижу возле входа и ничего не опасаюсь. У нас с супругой Ниной Прокопьевной четверо детей и пять внуков, мы обязаны их поддерживать.
— Для вас много значит поддержка семьи?
— Я бегаю благодаря им, среди родных никто не говорит: «Не надо, это опасно, мы можем потерять тебя». Когда стартовал от Санкт-Петербурга, жена специально взяла отпуск и несколько километров пробежала вместе со мной для моральной поддержки.
— Стесняетесь, когда незнакомые люди просят с вами сфотографироваться?
— Нет, они же делают это потому, что думают обо мне хорошо. Обычно при этом говорят: «Раньше видели вас только по телевизору, рады познакомиться». Иногда возникает чувство, что они смотрят на меня, как на человека Бога, но это не так. Не буду скрывать, во время таких встреч мне приятно. Если я бегу по автомобильной трассе, то только по краю. Слышу, как из машин мне кричат: «Привет!», «Откуда и куда бежишь?» и какие-то пожелания, но зрение не позволяет их рассмотреть, поэтому в ответ просто поднимаю руку, это стало привычкой.
— Ваша популярность растет с каждым годом. Считаете себя народным героем?
— В 2011 году меня признали «Якутянином года», но разве я похож на героя? Сами видите, в каких условиях разговариваем. В 2010 году мне вручили сертификат за многомесячный пробег от Балтийского до Японского моря. Признаюсь, он дорог для меня. Достижение пятилетней давности зарегистрировано в Книге рекордов России и направлено в Книгу рекордов Гиннесса, наверное, это много значит.

Не ради жилья
— В 2010 году вам обещали выделить квартиру…
— Тогда Егор Борисов первый год работал в должности президента Якутии. Во время личного приема Егор Афанасьевич спросил насчет однокомнатной квартиры. Я был очень рад услышать такие слова, но, пока этот вопрос еще не решен,  я все равно надеюсь на лучшее и жду. Слышал мнение, что раз мы оба уроженцы Чурапчинского улуса, квартирный вопрос решится быстрее. Однако не собираюсь кивать на родство или землячество.
Хочу подчеркнуть, что свои пробеги совершаю не ради квартиры, а для примера молодежи. В детстве сам слышал истории про людей, без транспорта преодолевающих дорогу от Чурапчи до Якутска за день и сразу возвращающихся домой. Тогда не верил в подобное, а теперь сам доказываю это. Сегодня у людей больше возможности развиваться, а наши предшественники всего добивались за счет природных данных.
— Что с земельным участком в Мархе?
— Лично мне никто про него не говорил, знакомые сказали, что про это написано в газетах. Прочитав, обратился в администрацию Якутска, но помощники мэра сообщили, что Айсен Николаев в отпуске, и взяли номер моего телефона, обещав устроить с ним встречу, чтобы показать, где находится этот участок. Я до сих пор жду обещанного звонка.
Возраст не позволяет мне что-нибудь строить, поэтому больше надеюсь на однокомнатную квартиру. Сейчас мне 67 лет, с любимой супругой Ниной Прокопьевной живем в арендованной квартире в старом деревянном доме. В любом случае надеюсь на лучшее.