Лекции, дежурство, подработки
— Медицинские институты при университетах всегда были близки к науке, и наши студенты приобретают прочные фундаментальные знания и достаточные практические навыки с учетом последних достижений в медицине.
Раньше материально-техническая база вуза была существенно хуже, и наше поколение постигало азы медицины буквально в больничных коридорах. Сегодня же, несмотря на модернизацию процесса обучения, сама отрасль переживает непростые времена.
Причем это отмечают обе стороны. Пациенты высказывают нарекания на качество медицинской помощи, на очереди в поликлиниках или дефицит узких специалистов. А врачи со своей стороны сетуют на невысокие зарплаты, из-за чего приходится брать полторы-две и более ставки. И это системные проблемы.
— То есть вы хотите сказать, что низкая зарплата и качество взаимосвязаны?
— Абсолютно. Зачастую наши выпускники, особенно юноши, не идут работать в медицину только по одной причине — катастрофически низкой заработной плате. Ну, скажите, как молодой человек, глава семьи сможет прокормить семью на 20 тысяч рублей?
Сегодня есть высококлассные врачи, которые зарабатывают и по сто тысяч рублей. Но для этого они вынуждены буквально разрываться, работают на износ. Соответственно это сказывается на качестве медицинского обслуживания.
В нашем институте я знаю несколько молодых сотрудников, которые днем преподают, затем идут на дежурство в больницу и еще умудряются подрабатывать в платных клиниках.

Главная болезнь медицины
— Если в образовании ситуация улучшилась и большинство учителей сейчас получают достойную зарплату, то почему в здравоохранении реформы в части зарплат затормозились?
— У медицинского сообщества здесь единое мнение: все дело в системе оплаты труда медицинских работников. Два года назад заработную плату медицинским работникам хотели привязать к показателям качества и объемам медицинских услуг.
По замыслу, она должна была складываться из двух частей: базовой и стимулирующей. При этом базовая часть изначально была заниженной. Естественно, это вызвало возмущение и недовольство врачей.
В настоящее время заработная плата полностью зависит от фонда оплаты труда учреждения, но планируется переход на эффективный контракт. К сожалению, нормативные документы пока не изданы и как будет формироваться зарплата врачей, не ясно.
Кроме того, надо пересматривать действующие стандарты по оказанию медицинской помощи. К примеру, по диспансеризации населения. На сегодняшний день многие улусы просто не могут содержать узких специалистов. По стандартам один нарколог должен обслуживать территорию, где насчитывается более двадцати тысяч человек.
— А у нас не в каждом улусе проживает столько людей.
— Совершенно верно. Поэтому в улусах для узких специалистов вынуждены открывать полставки или даже четверть ставки. Так кто из оканчивающих наш институт узких специалистов пойдет работать на таких условиях?
Конечно, определенную положительную роль играет то, что улусы отправляют терапевтов на различные курсы при нашем институте, по окончании которых они начинают параллельно работать еще и наркологами, онкологами, эндокринологами и даже психиатрами. Но это не выход из ситуации.

По специальности
— Очевидно, что здесь не обойтись без стимулирования молодых специалистов?
— И планомерной работы по дальнейшему трудоустройству. У нас практически каждый студент заключает договора с администрациями своих родных улусов и городов. В итоге после окончания учебы абсолютное большинство выпускников идут работать в медицину, и мы прилагаем все усилия, чтобы они в первую очередь шли работать туда, где нехватка врачей ощущается наиболее остро. Но у некоторых руководителей просто нет четкого понимания сложившейся ситуации.
Не так давно в одной из газет вышло интервью, в котором нас упрекнули в том, что мы якобы готовим специалистов по одним специальностям, а идут они работать совсем по другим. Нам поставили в вину то, что из 90 выпускников‑педиатров «семьдесят пошли работать терапевтами со взрослыми людьми».
На самом деле количество выпускников педиатрического отделения в этом году составило 55 человек, из них 16 человек поступили в интернатуру и ординатуру по педиатрии, еще 9 человек обучаются узким специальностям в педиатрии.
Далее согласно приказу Минздрава от 23.04.2009 г. выпускники имеют право и были распределены по другим медицинским специальностям: «терапия», «хирургия и гинекология», «рентгенология» и некоторым другим.
Объясню. Это, как правило, происходит из-за того, что работодатель — Минздрав республики — не имеет вакансий педиатра в конкретных лечебных учреждениях, но имеет вакансии по другим специальностям. В результате выпускник, чтобы попасть в родной улус, соглашается на работу терапевтом, подписывает договор с больницей, и запретить ему это никто не может.

Учить по-новому
— Пальмира Георгиевна, вы сказали, что ваше поколение «училось на больных». Было очень много практики. Как обстоят дела в этой сфере сегодня?
— Хорошее медицинское образовательное учреждение должно иметь свою клинику. Это помимо постоянных занятий в стационарах и поликлиниках.
Конечно, все это связано с мощнейшим развитием высоких технологий в современной медицине. Мы обязаны идти с ними нога в ногу. Вот почему при поддержке руководства университета мы уделяем самое пристальное внимание этим вопросам.
Открытие в бывшем здании института медицинской клиники в корне переломило ситуацию. Это стало итогом разработки и защиты специальной программы «Развитие качества жизни на Севере», на которую инвестируется до 30 процентов от выделяемых из федерального бюджета средств на инновационное развитие университета.
— То есть это совершенно новый уровень медицинского образования?
— Да, и он принципиально отличается значительным увеличением доли практической подготовки в процессе обучения. Могу с уверенностью заявить, что по уровню оснащения современным медицинским оборудованием наша университетская клиника является сегодня лучшей в городе, а значит, и в республике.
— И к вам на прием может попасть любой горожанин?
— Конечно. Ведь сам принцип работы клиники медицинского института основывается на внедрении персонализированной медицины, ориентированной на конкретного пациента.
Более того, создание медицинской службы университета позволит заполнить существующие пробелы в здравоохранении всей республики. Прежде всего в области научных исследований.

На пути к выздоровлению
— Как скоро все это даст эффект? Когда мы сможем сказать, что медицина Якутии поднялась на новый уровень?
— Ну, во‑первых, наше здравоохранение и сегодня считается одним из лучших не только на Дальнем Востоке, но и в целом по стране. Это я говорю абсолютно объективно, руководствуясь отраслевой статистикой.
Во‑вторых, к сожалению, случаи врачебных ошибок есть везде. Даже в самых высокоразвитых странах, где в каждом медицинском учреждении стоит совершенное медицинское оборудование. Просто у нас такая профессия, ошибка врача очень дорого стоит.
А в целом качественный скачок можно ожидать уже тогда, когда наш институт закончат нынешние первокурсники, которые с самого начала своего обучения имеют дело с новейшими отечественными и зарубежными инновационными разработками на практике. Это будут врачи новой формации.
— Пальмира Георгиевна, каковы перспективы развития Медицинского института?
— У нас обучается около 1700 студентов не только из Якутии, но из Магадана, Тывы, Красноярского края, некоторых других субъектов РФ. И подготовка наших выпускников соответствует всем федеральным стандартам.
Будущее мы связываем с улучшением материально-технической базы, в первую очередь строительством нового здания Медицинского института, которое планируется начать в 2016 году. Владимир Владимирович Путин во время визита в СВФУ 1 сентября этого года дал поручение проработать вопрос и готовить техническую и проектную документацию.
Убеждена, что прилагаемые нами усилия не пройдут даром, и наши молодые врачи покажут себя высокими профессионалами. А это — в интересах каждого жителя Якутии.
— Спасибо за беседу.