Самое большое отделение анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии находится в Республиканской больнице №2 Центра экстренной медицинской помощи. Оно рассчитано на 18 коек, и работают здесь 150 человек, из которых 40 врачей. Мы идем с заведующей отделением Татьяной Макаровой мимо каталок, палат, спешащих врачей и сестер. Больные здесь по коридорам не ходят. В реанимацию поступают в критическом состоянии, не до прогулок и перекуров.
— К нам привозят больных по «скорой помощи», переводят из других медицинских учреждений, а некоторые поступают по санавиации. Правда, это небольшой процент больных, к нам ведь отправляют самых тяжелых, многим оказывают помощь на месте, – рассказывает мне Татьяна Семеновна.
— Ваши сотрудники тоже летают в командировки?
— Медицина катастроф – это отдельное учреждение. У них есть свои врачи, наши их периодически заменяют или выезжают в особенно тяжелых случаях. 
— С какими проблемами поступают к вам люди?
— В первую очередь с различными травмами. Очень много людей с запущенными болезнями. Видимо, много работают и мало лечатся, уже в полностью запущенном  состоянии поступают к нам с пневмониями, кровотечениями, циррозами печени, желудочно-кишечными заболеваниями, прободениями язвы. Если раньше в год случалось два-три панкреонекроза, и это считалось много, то теперь бывает в день по два-три панкреонекроза. Все из-за неправильного питания, самолечения. Иные люди ходят до последнего, пока не упадут. Ходить в поликлинику лень или нет времени сидеть в очередях, доводят себя до такого состояния. Встречаются трудоголики или люди, которые боятся врачей. Ну и алкоголики, вдруг протрезвевшие и обнаружившие, что все болит. Из-за этого наплыв на больницу очень большой.
— Самоубийц тоже к вам привозят. Изменился ли за последнее время этот контингент?
— В среде молодежи по-прежнему лидирует несчастная любовь. В основном травятся таблетками из аптечки.
— Это же испорченное здоровье на всю жизнь…
— Увы, никто не думает об этом. После попытки повеситься развивается гипоксия головного мозга, энцефалопатия — и головные боли на всю жизнь обеспечены. Если люди травятся медикаментами, токсическое воздействие на почки, печень и головной мозг даром не проходит. Люди об этом совершенно не думают, они прозревают уже позже, у нас в отделении, но поздно уже, здоровью нанесен ущерб.
— Поскольку у вас экстренное отделение, наверняка есть временные нормы, за сколько времени нужно принять и оформить пациента?
— В приемном покое больной должен находиться не более двух часов. Но в течение этих двух часов ему делают полностью анализы, УЗИ, рентген, если, конечно, он не истекает кровью и его не надо срочно оперировать. «Скорая» сообщает нам по рации, какого именно больного к нам везут и чем ему уже помогли. А мы встречаем в приемном покое и решаем, обследовать его или оперировать сразу. Был случай, когда все оперблоки были заняты, оперировали в маленьком зале, где обычно зашивают порезы и обрабатывают мелкие травмы.
— То есть главное качество реаниматолога-анестезиолога – умение быстро принимать решения.
— Поэтому у нас работают в основном холерики, которые должны очень быстро соображать, что нужно делать. Коллектив довольно молодой. Мы специально отбираем молодежь, в анестезиологию идут самые яркие. Нужны соответствующий уровень знаний и особые человеческие качества. Бывает, приходят случайные люди, они долго здесь не работают, даже не всегда заканчивают ординатуру. А наши люди вливаются сразу.
Людей пожилых не так много, в основном врачи. В почтенном возрасте наша работа трудна. Это и хорошо, и плохо, уходят люди опытные, на которых можно с закрытыми глазами положиться. Но специфика такова, что пожилые уходят в более спокойные отделения Якутска, их около 15. Ведь наше отделение экстренное, работа здесь более напряженная, и ее из года в год становится больше. Если в 2011 году было 5800 наркозов, то в 2012-м — более 6000. Это при том, что в оперблоках периодически идет ремонт. За год проходит 4000 больных, ежегодно их количество увеличивается на 100-200 человек.
— С чего начинает в реанимации молодой специалист?
— С инструктажа по технике безопасности.
— Ваше отделение так и напичкано аппаратурой.
— У нас ее огромное количество, и вся она очень дорого стоит. Анестезиологи ведь не только обездвиживают и обезболивают, они берут все функции организма под контроль: дыхание, сердечно-сосудистую и мышечную системы. В течение одного, двух, пяти часов, пока идет операция, анестезиолог внимательно следит за изменениями в организме. Он высчитывает дозировку до миллилитра, чтобы не было отека и побочных эффектов. Наши медикаменты и оборудование очень дорого стоят, и не секрет, что все медицинские фирмы аппаратуру делают в среднем на 5 лет. Наше отделение отвечает всем требованиям, парк оборудования обновляется каждый год. Руководство больницы обновляет его поэтапно.
— У каждого врача свое кладбище, в реанимации оно немаленькое...
— В год поступает около 4000, умирает в нашем отделении за год от 250 до 350 человек. Мы всегда обсуждаем летальные случаи. Эти случаи разбирает администрация, мы обсуждаем их и в коллективе: что бы еще можно было сделать, чтобы человек остался жив. Среди умерших большой процент людей, поступающих с четвертой степенью рака или перенесших инсульт. Лежачие инсультники мгновенно хватают любую инфекцию, к нам их привозят с сильнейшей пневмонией и дыхательной недостаточностью.
— Ну, не будем о грустном, уже в апреле вы празднуете 30-летний юбилей, это замечательно. Правда, что вы называете себя вторыми после Бога?
— Да, в шутку, конечно. У анестезиологов-реаниматологов есть любимая байка.
Вопрос: — Кто первый анестезиолог-реаниматолог в мире?
Ответ: — Тот, кто усыпил Адама перед тем, как вынуть из него ребро, из которого создал Еву.
Вопрос: — Кто первый анестезиолог в мире?
Ответ: — Тот, кто воскресил Иисуса Христа, когда его распяли на кресте.
Вопрос: — Господь Бог?
Ответ: — Да! И мы занимаемся Божьим промыслом.