Справка:
Александр Федотович Сафронов 
Член-корреспондент РАН, директор Института проблем нефти и газа СО РАН, академик АН РС (Я), доктор геолого-минералогических наук, профессор. Специалист в области геологии нефти и газа, автор и соавтор более 230 работ, в т. ч. 15 монографий.

Награжден Орденом Дружбы, нагрудным знаком «375 лет вхождения Якутии в состав России», знаком «Первооткрыватель месторождения» Мингео СССР, высшим национальным орденом общественного признания заслуг и достижений «Великая Россия — Персона эпохи». Удостоен золотого почетного знака в номинации «Достояние Сибири». Ему присвоено Почетное звание «Заслуженный деятель науки Республики Саха (Якутия)».

Мы не знаем точно, как добывают нефть в Якутии
— Александр Федотович, сейчас очень часто можно услышать, что потенциал якутской науки недостаточно задействован в процессах промышленного освоения республики, в тех масштабных нефтегазовых проектах, которые реализуются. Это действительно так, наша наука вообще может что-то привнести в происходящее?
— Да, действительно это так. Те монстры, которые пришли на нашу территорию для разработки нефтяных и газовых месторождений, я имею в виду «Сургутнефтегаз», «Газпром», «Роснефть», имеют собственные научные структуры, и они в определенной степени, наверное, скептически относятся к нам. Я не собираюсь утверждать, что мы абсолютно во всех вопросах можем с ними конкурировать и без нас здесь никто не справится. Но есть определенная специфика месторождений, в которой у нас свои серьезные наработки. Например, в том, что в условиях аномально низких пластовых температур и давления, характерных для месторождений юго-запада Якутии, уже в условиях пласта, содержащего нефть, парафины находятся в кристаллическом состоянии.
— Вот здесь, думаю, нужно пояснить, что это за процессы.
— В нефти при температурах около 25С0 парафины начинают переходить в твердую фазу, образуются кристаллы. А у нас температура, например, на Талаканском месторождении, 10–12 градусов, то есть парафины изначально в твердом состоянии. Их перемещение в пределах пласта сопровождается снижением фильтрационных свойств в призабойной зоне пласта. Это приводит к снижению дебита скважины.
— Выходит, это уже даже не вопрос чисто науки, теории, а конкретная экономика добычи нефти?
— Да. Но, к сожалению, получается так, что «Сургутнефтегаз» — это абсолютно закрытая частная компания, из которой мы вообще никаких сведений получить не можем. Ситуация в России сейчас такова, что практически нет никакого контроля за разработкой месторождения. В советское время существовала система контроля, сейчас — нет.
— То есть там может идти хищническая разработка с нарушением норм и нанесением ущерба экологии?
— Что касается внешнего воздействия на окружающую среду, то контроль, конечно, кое-какой есть. Я говорю о состоянии самого нефтяного пласта. Не могу сказать, хищнически или нет нефтеносный пласт разрабатывается, мы просто этого не знаем. Какие технологии применяются на Талаканском месторождении для повышения коэффициента извлечения нефти, неизвестно.

Америку и Китай интересуют наши технологии
— Предпринимались ли попытки все-таки узнать, найти контакт с компаниями?
— Неоднократно писали письма и в «Сургутнефтегаз», и в «Роснефть», и в «Газпром», Егор Афанасьевич Борисов их подписывал. В ответ приходили деликатные отказы.
— Вообще никакого взаимодействия?
— По подготовке специалистов есть взаимодействие: студенты моей кафедры СВФУ работают в этих компаниях, бакалавры уже устраиваются на рабочие специальности. В принципе, нынешняя Болонская система — это, по сути, объединение среднего и высшего специального образования. Сегодняшний бакалавр, по идее, соответствует советскому выпускнику ССУЗа.
— Но все-таки в плане именно научной работы, а не просто подготовки кадров есть востребованность?
— Да, за рубежом очень интересуются разработками материаловедов нашего института. Например, у нас был договор со всемирно известной американской компанией «Cameron», специализирующейся на выпуске оборудования для нефтегазовых промыслов. Сотрудники нашего института разработали рецептуру эластомеров, выдерживающих температуру до 200 градусов и давление до 500 атмосфер. Сейчас на стадии подписания договор о создании совместного предприятия на территории Китая, где китайцы, используя наши технологии, будут производить различные узлы для гидравлических систем.

В то время формировались научные школы
— Конечно, хорошо, что якутские выпускники вуза сейчас имеют возможность сразу трудоустраиваться в компании-гиганты, но не забывается ли при этом о потребностях науки? Ведь нужны не только инженерные кадры, но и научные специалисты.
— Я сформировался в советское время, когда выпускники геологоразведочного отделения нашего ЯГУ шли работать в геологические партии, главными геологами и даже за рубежом трудились. Сейчас мы здесь готовим бакалавров, а заканчивать магистратуру они едут в Томск, Новосибирск и другие вузы.
— Что изменилось с советских времен в этом плане, ведь наш СВФУ стал даже больше, чем был когда-то ЯГУ?
— Я учился в группе РМ‑60 ГРО ИТФ ЯГУ, которая вошла в историю нашего университета — двое выпускников стали член-корреспондентами РАН (Владимир Каширцев и ваш покорный слуга), двое — академиками республиканской Академии наук (Игорь Колодезников — нынешний президент нашей академии, и я), несколько выпускников награждены знаком Мингео СССР «Первооткрыватель месторождения» (высшая профессиональная награда для геолога). Немного найдется в России вузов, в которых были бы группы с подобной результативностью. Основная причина — нас обучали приехавшие в Якутск преподаватели МГРИ (головной геологоразведочный вуз СССР). То есть у нас была «школа МГРИ». В постсоветское время ситуация кардинально изменилась — практически нет притока «свежей крови» (представителей центральных школ); мы варимся в собственном соку и готовим себе подобных, а это ведет, по меньшей мере, к застою, еще и в условиях, порой непродуманных, непрекращающихся реформ и преобразований. Причем это касается не только системы высшего образования, но и фундаментальной науки.
— То есть дело в уровне преподавания?
— Дело в другом — в научных школах. А тогда к нам ведь не только преподаватели приезжали, представители определенных школ, но и готовые высо-
коквалифицированные специалисты работать в наши институты и преподавать в ЯГУ. За счет такого постоянного взаимообмена происходило формирование новых школ, которыми гордится якутская наука. Примеров много, это и школа наших космофизиков, и школа сварки. Сейчас этого уже нет, никого не заманишь, там сейчас даже зарплаты выше.

Третий том так и не вышел
— Понимаю, что про нефтегазовые дела и науку мы можем с вами говорить бесконечно. Но я слышал и о другой вашей работе — издании «Энциклопедии Якутии», которую сейчас невозможно найти в магазинах. Можно об этом чуть подробнее?
— Материалы для первого тома по истории от самых ранних периодов, народному фольклору в основном собрал большой коллектив под руководством моего отца, он сделал значительную часть работы и даже успел подержать в руках его корректуру. Выпустили мы его тиражом 4 тыс. экземпляров за счет денег, которые нам дала республика. Этот тираж весь уже разошелся. Со вторым томом, касающимся естественных наук и сельского хозяйства, было сложнее — мы его издавали на средства, вырученные от реализации первого тома. В планах, продолжая идею отца, был третий том, посвященный промышленности, науке, искусству. Построение энциклопедии тематическое, отраслевое. Но здесь мы уперлись в одну неразрешимую ситуацию. В последние двадцать лет произошла коренная перестройка структур. Например, строительная отрасль. Был «Якутстрой», теперь много независимых компаний, и мы не можем собрать полные данные, особенно по персоналиям, а у нас по формату энциклопедии помимо истории и текущего состояния обязательно должны быть все персоналии.
— Не могут ли здесь помочь курирующие министерства?
— Нет, с министерствами в этом деле особенно трудно.
— В республике уже активно планируются мероприятия к 100‑летию ЯАССР, не думали, чтобы в их рамках выпустить третий том и переиздать первые два?
— Я с первым томом устал ходить, просить, искать. Нам ведь и тогда дали не деньги, а векселя, которые еще надо было реализовать. Так что особо и не надеюсь на издание.
— Не хотелось бы на такой ноте завершать наш разговор, поэтому, пользуясь случаем, хочу поздравить вас с 75‑летним юбилеем, пожелать здоровья и благополучного решения проблемы с «Энциклопедией Якутии», чтобы и третий том вышел, и первый и второй были переизданы хорошим достаточным тиражом.