В поисках бизнес-модели
Евгений Сидоров, генеральный директор НКО «Целевой фонд будущих поколений»:
— Наш фонд решил поддержать уникальный проект по строительству Чокурдахского рыбного завода, поскольку другого такого в Арктике нет. И хотя он не предусматривает глубокую переработку рыбы, у него есть свои преимущества. Например, после шоковой заморозки сроки хранения летнего улова составляют уже не шесть, а 18 месяцев. Их продление в три раза позволяет заводу устанавливать на продукцию выгодные цены.
Когда рассматривался этот проект, думали о том, чтобы рыбацкий труд оценивался достойно. Все, кто живет на арктических реках, сызмальства занимаются рыболовством. Но получают они за это мизерные деньги, поэтому, кому, почем и в каком количестве сдавать рыбу, для промысловиков самое главное.
Однако, когда задумывали строительство, логистическо-транспортную схему от производителя до переработчика не отработали. Предполагалось, что завод будет выполнять функции заготовительной компании. Но в реальности все оказалось иначе. Не касаясь того, что пишут о нем профессионалы и непрофессионалы, должен констатировать, что из-за накопившихся долгов завод не работает. Фонд как один из собственников и кредиторов ведет постоянную работу по возобновлению деятельности завода. Для этого ведутся переговоры с потенциальными инвесторами внутри республики и за ее пределами. Сегодня нужно минимизировать долги завода, которые составляют более 130 млн рублей. Его уставный капитал, то есть собственные средства, оцениваемые в 10 тысяч рублей, ничего не решают.
У завода большие долги по кредитам, к сожалению, финансовые потоки ожидания не оправдали. Отсутствие оборотных средств, непродуманный сбыт продукции, неудачно выбранная бизнес-модель, по которой рыбаки работать не захотели, привели к неплатежеспособности и остановке завода. Предполагалось, что он будет получать рыбу, перерабатывать, а потом с добавленной стоимостью и сроком хранения 18 месяцев возвращать ее рыбакам на реализацию. Переработчик должен был оставлять у себя небольшую часть продукции для обслуживания завода. Но эта бизнес-модель не сработала, а существующая состоит в том, что рыбак обменивает товар на деньги. Происходит только мена. Процесс реализации носит сырьевой характер, к нему так привыкли, что, кажется, другого способа нет, а между тем он есть. Чем быстрее люди поймут, насколько переработанная рыба выгоднее в реализации, тем активнее начнут голосовать за нее рублем.
Когда появится реальный инвестор, который будет вывозить свою продукцию за пределы республики, он будет заинтересован в том, чтобы рыбы добывалось много. Сегодня по количеству вылавливаемого «живого серебра» Якутия на задворках. Но наши чир, муксун, нельма, ряпушка входят в премиум-сегмент. В этом ряду стоит и якутский омуль, который по своим вкусовым качествам превосходит байкальский. Чокурдахский завод может стать инструментом входа в данный сегмент. Если сравнить нашу экологически чистую рыбу с семгой или форелью, вскормленными на комбикормах, то завозная рыба уступает во всем. Поэтому инвесторов привлекает качественный деликатесный продукт, но они заинтересованы в субсидиях, преференциях со стороны государства, в продвижении политики по поддержке рыболовства на Севере.
Думаю, что такие заводы, как Чокурдахский, призваны обеспечивать продовольственную безопасность страны. Это форма геополитики и одна из составляющих трудоустройства людей на Крайнем Севере. Не случайно федеральным законодательством предусмотрено предоставление промышленных квот, когда есть перерабатывающие заводы, находящиеся в радиусе ста километров от промыслового участка.
Судьба Чокурдахского завода недавно обсуждалась в Министерстве сельского хозяйства и продовольственной политики, где было много предложений, но пока решения по ним не приняты, поэтому говорить о них рано. Сейчас мы ищем такую бизнес-модель, которая бы приносила прибыль.
Кто ответит за ошибки?
Антон Малардыров, генеральный директор Чокурдахского рыбозавода:
— Чокурдахский завод рассчитан на переработку от 300 до 800 тонн летней рыбы в период с 20 июня по 20 сентября. Она должна была поступать прямо с реки и после потрошения, глубокой заморозки, глазировки и упаковки вывозиться.
Для этого в 2011 году с ПК КРО «Аллаиха», возглавляемым Анатолием Охлопковым, был заключен договор на поставку рыбы сроком на 10 лет. Годом раньше аллаиховская община получила на такой же объем промышленные квоты. В федеральном законодательстве четко сказано, что владельцы квот на вылов рыбы должны заключать договор с перерабатывающим заводом, находящимся в радиусе 130 км от промыслового участка. Чокурдахский завод, оснащенный германским оборудованием, соответствовал этому требованию по всем статьям. Заниматься шоковой заморозкой рыбы мог только он.
Зная об этом, Минсельхозпрод РС(Я) обязал все кооперативы первого уровня стать учредителями республиканского кооператива второго уровня «Рыба Арктики». В 2012 году по итогам отбора, проводимого министерством, он стал единственным в Якутии заготовителем рыбы. Подписав договор с общиной «Аллаиха», завод остался без сырья, потому что кооператив, созданный с подачи Минсельхозпрода, монополизировал всю рыбу. В результате непродуманной политики новое производство оказалось ненужным. Если бы РСХППК «Рыба Арктика» работал эффективно, издержки можно было хотя бы оправдать. Но кооператив два года не выполняет обязательства по поставке и переработке продукции. У него многомиллионные долги перед рыбаками.
Что бы не говорили, какие бы мегакооперативы не создавали, а рыбная отрасль живет в позапрошлом веке. Как обманывали рыбаков, так и обманывают. Причем не предприниматели, или перекупщики, а государство. Из-за такой политики завод арестован, судебные приставы опечатали все имущество за долги. Мириться с тем, что новое перспективное производство простаивает в арктической зоне, где нет ни одного промышленного объекта, нельзя.
Когда наш завод запускали, мы не просили субсидии, нам требовалось только сырье, которое у нас забрали. Из него можно было делать стейки, филе и другие полуфабрикаты для копчения, соления или продавать порционно. Себестоимость продукции получалась невысокой, поэтому она могла быть конкурентоспособной и реализовываться без проблем в магазинах и ресторанах. По нашим расчетам завод должен был окупиться через пять лет.
На сегодняшний день ситуация тупиковая. Завод не работает, у него огромные долги перед кредиторами. Фонду будущих поколений он должен 87 млн рублей, «Алмазэргиэнбанку» — 15 млн рублей, а с процентами еще больше. Попытки найти решение проблемы пока не принесли результатов. А ведь до открытия летней путины остается всего ничего. Значит, оснащенный завод будет в этом году снова простаивать.