На улице пахнет весной. Я выхожу из дома, в руках — пакет с мусором. У подъез-да стоит баба Аня, в глазах ее — ужас. «Ты что, банки выбрасываешь?!», — возмущается она и хватается за мой пакет. Мусор — дело интимное, поэтому я тяну пакет к себе. Но баба Аня тоже не лыком шита, она вцепилась мертвой хваткой. Приходится уступить, чтобы не засыпать мусором двор.
Разжившись трехлитровой банкой, баба Аня уходит домой, предварительно взяв с меня слово больше стеклотару не выбрасывать. Я вспоминаю, как чертыхалась соседка в сентябре, перерабатывая горы перца в ароматное лечо. И почему-то завидую ее каторжному осеннему труду, и тут же начинаю жалеть все выброшенные банки. Я ведь и сама бы могла наготовить, сделать запасы на зиму и холодными вечерами смотреть кино, поедая лечо прямо из стеклотары.
Дачная эпидемия коснулась и меня, и это, наверное, правильно. Уже хочется посадить на окне рассаду, мечтается о том, какие цветы нынче вырастить. А вокруг происходит черт знает что: соседи воюют, политики принимают странные решения, денег нет и не будет. Мир позволил себе расслабиться на время Олимпиады и снова собрался для новых битв. А мы с бабой Аней будем беречь банки и сажать рассаду.
Соседка на самом деле из тех, на ком все держится. По нынешним меркам еще не старая, она уже лет 10 как зовется бабой Аней. Сперва умер муж, потом затосковал по-русски сын, и тоскует уже второй десяток лет, заливая грусть водкой. Она мыла полы, смотрела за чужими детьми и, заработав копейку, лечила сына, пыталась устроить на работу, вернуть к нормальной жизни — все бесполезно. И если бы не земля: цветочки, перец, помидоры — баба Аня, наверное, обозлилась бы и опустила руки. Но так же, как миллионы российских дачниц, она проводит лето, копаясь в земле не только из-за того, чтобы прокормиться, хотя это — главная идея дачного рабства.
Земля дает ей надежду, что все, как прежде, все, как всегда. Есть добро и зло, зима и весна, а политика нужна, чтобы чем-то занять богатых. И Олимпиада была отличной — раз на нее нашлись деньги, значит, наверняка найдутся и на пенсии. А то ведь надо на что-то рассаду покупать.
Впрочем, мне кажется, даже если весь мир рухнет, баба Аня непременно выживет. Знают эти бабушки что-то такое про жизнь, до чего нам, испорченным цивилизацией, еще расти и расти. И, пожалуй, не стану я больше выкидывать банки. Может, в этом и смысл: сажать зерно, ухаживать за ним и готовить консервы. Кто их знает, этих политиков?