Оймяконцы просят разобраться
В ходе разговора выяснилось, что вместо повышения зарплаты оленеводов до 20 тысяч рублей, как было обещано руководством Минсельхозпрода, оймяконцев (и не только их) ждет ее снижение. Такая перспектива грозит хозяйствующим субъектам девяти улусов республики, где сократят объем субвенций оленеводческим бригадам для создания условий труда. В Оймяконском районе, откуда прибыли ходоки, финансирование сократится аж на 18 млн рублей. В эту сумму входят средства на организацию работ, спецодежду, палатки, горюче-смазочные материалы, строительство коралей и ремонт изгородей. Для Ючюгейского хозяйства, где трудятся 65 человек (хотя по нормативам должно быть 150), это удар, после которого трудно будет устоять.
И он может оказаться не единственным. Если муниципальные образования не примут участия в софинансировани стимулирующей части зарплаты, а такая вероятность существует, то ее могут недосчитаться работники 22 районов республики, где занимаются оленеводством.
Механизм финансирования оплаты труда Департамент традиционных отраслей Севера разработал с расчетом ее повышения. Разработчики считают, что она должна состоять из двух уровней — базовой и стимулирующей. Первую часть формируют сами хозяйства, которые заключают договора на поставку мяса с родовыми общинами, бригадами, кочевыми семьями. Как сказал Семен Аммосов, после продажи мяса 30% доходов направляется на зарплату каждому оленеводу. В среднем ежемесячно получается более 12 тыс. рублей. Если поголовье оленей составляло в стаде 2,5 тысячи и его удавалось сохранить к концу года, она доходила до 15,5 и даже 18,5 тысячи рублей.
Кроме базовой зарплаты, которую хозяйства выплачивают по результатам работы, Минсельхозпрод РС(Я) направлял со своей стороны оленеводам субсидию из республиканского бюджета на создание условий труда, выплата составляла ежемесячно порядка 20 тысяч рублей. Эта сумма рассчитывалась с учетом того, в какой зоне работают оленеводы. Их всего четыре: тундровая, лесотундровая, горно-таежная и таежная. У каждой свои нормативы. В тундровой зоне норма выпаса оленей в одном стаде — 1200 голов, в лесотундре — 1000, в горно-таежной — 800, в последней — 500. По существующим нормативам работать в них должны 13 оленеводов, чумработниц и специалистов. По старой методике субсидия на работников начислялась так: общее поголовье делилось на число оленей в одном стаде и умножалось на количество работающих людей. Поскольку оленеводов всегда не хватает и вместо положенных 13 человек работают четыре-шесть, она начислялась не только на фактически работающих людей, но и на тех, за кого они работали. И это был главный стимулирующий фактор, позволяющий доводить среднемесячную зарплату оленеводов ФГУП «Ючюгейское» до 30–40 тысяч рублей. В небольших стойбищах, где оленей от 500 до 700, работники получали по 11–13 тысяч рублей в месяц.
Для стабилизации ситуации в домашнем оленеводстве с 1 января нынешнего года Минсельхоз внедрил новую, как он утверждает, более стимулирующую методику оплаты труда работников. Руководство «Ючюгейского» так не считает. Директор Семен Аммосов говорит, что новшество привело к уравниловке. «На основе стимулирования оплата должна быть персональной, а не унифицированной. В малочисленных стадах, где по 200 оленей, она вообще копеечная, хотя так быть не должно», — полагает он.
Какими выплаты будут на самом деле, станет ясно в начале апреля, когда они получат зарплату за первый квартал.
Направлять стимулирующие субвенции будут только фактически работающим оленеводам. Платить за тех, кого хронически не хватает в отрасли, больше не будут. Этим и объясняется сокращение субсидирования предприятия «Ючюгейское», которое занимается оленеводством в горно-таежной зоне.
Советник руководителя Руслан Атласов сказал в разговоре, что укомплектовать хозяйства Оймяконского района оленеводами невозможно. Приписывать подставных лиц, как это делают в других улусах, где число оленеводов резко прибавилось, «Ючюгейское» не может. «Это в тундровой зоне оленеводы могут заниматься рыболовством, пушным промыслом, сбором мамонтовой кости. В Оймяконском районе ни того, ни другого нет».

Повышение на бумаге
Сегодня есть поручение президента республики повысить зарплату оленеводам, которое отраслевое министерство приняло к исполнению. Поэтому оно рекомендовало главам муниципальных образований и руководителям хозяйствующих субъектов принять участие в софинансировании. В направленных ведомством письмах говорится, что в рамках Года Арктики зарплату рекомендуется довести до 21 704 рублей на одного работника. Минсельхоз будет платить из государственного бюджета 59%, или 12 704 рубля. (Для сравнения — в прошлом году платил 8 900 рублей). Из муниципальных бюджетов каждому оленеводу необходимо доплачивать 5 тысяч рублей, или 23%, из собственных средств предприятий — еще 4 тыс. рублей, или 18%.
Вызывает сомнения, что небогатые муниципальные образования смогут выполнить эти рекомендации. Все оленеводческие районы в республике дотационные, поэтому средств на доплаты нет. Глава Жиганского улуса Алексей Мандаров назвал предложение Минсельхоза неисполнимым. По его подсчетам, на эти цели потребуется 5 млн рублей в год, которых у района нет. «Но если Минфин выделит средства, то, конечно, будем платить», — сказал Алексей Егорович. По его мнению, хозяйствам нужно делать ставку на развитие товарного производства, которое и надо стимулировать. Такой вывод он сделал из собственного опыта, проработав 17 лет в оленеводстве.
У хозяйствующих субъектов реальных денег на повышение оплаты труда тоже нет. Советник директора ФГУП «Ючюгейское» Руслан Атласов высказал предположение, что недостающую сумму они будут писать формально на бумаге в виде возмещения убытков.
Считать разницу между цифрами (было 8900 на одного работника, стало 12704) ростом стимулирующей части зарплаты по формальным признакам можно. Но в действительности это не так. После приведения в соответствие нормативов численности оленеводов и поголовья животных по зонам, за других работников им платить не будут. Значит, в сумме базовая и стимулирующая уровни зарплаты могут оказаться ниже прошлогодних. Это тот самый случай, когда говорят: с одной стороны добавили, с другой — сняли.
Если вариант софинасирования окажется неприемлемым, а его инициаторы должны это понимать, то зачем лукавить и обещать то, чего нельзя сделать? Может, стоит прямо сказать: денег не хватает, давайте зарабатывать, а как — будем решать вместе.