На участке с «алиментщиками» работают четверо сотрудников. Перед выездом судебный пристав, старшая участка Анна Федорова кратко ввела меня в суть дела:
— На каждого сотрудника приходится по 600–700 неплательщиков, — говорит судебный пристав. — Просто физически невозможно всех найти. К тому же «клиенты» часто дают неверные адреса, и найти их не так просто, приходится объявлять их в розыск, некоторые попросту не открывают двери, а приставы не имеют права силой зайти в дом. Когда в розыск объявляют алиментщиков, многие сами добровольно приходят, когда узнают об этом, часто явка происходит из-за чувства стыда перед окружающими. С каждым годом неплательщиков алиментов становится все больше, это связано с ростом количества разводов. Алиментщики, конечно, в основной массе мужчины, но приставам приходится выносить предупреждения и женщинам. Количество женщин-алиментщиц не превышает 60 человек по Якутску. Как правило, эти женщины безработные, ведущие аморальный образ жизни и сильно пьющие.
В пять часов вечера начался рейд по таким «горе-мамашам». Любовь Жиркова и Ольга Ларионова, судебные приставы, с которыми мне предстояло ехать, спросили:
— Не боишься с нами ехать? Разное может случиться. Бывает, что в нас кидают предметы, впадают в истерику, часто угрожают физической расправой.
На вопрос «А на вас нападали?» ответили, что физически нет, но можно наслышаться в свой адрес такого, что не всякий выдержит. Потом девушки успокоили меня, что ради безопасности с ними поедут сотрудники ОУПДС (обеспечение установленного порядка деятельности судов). Они уже сидели в машине, вооруженные резиновыми дубинками, электрошокером и боевыми навыками, отточенными многочасовыми ежедневными тренировками.
«Липовые» адреса
В начале поездки приставы меня заранее предупредили, что многие адреса, возможно, «липовые». Оказывается, женщины чаще всего дают несуществующие адреса или указывают квартиру, где живут их знакомые или родственники. Впоследствии их слова подтвердились на деле. По первому же указанному адресу алиментщица не проживала. 29‑летняя Надежда С. указала адрес своей двоюродной сестры. Ее пожилая сестра на вопрос, где найти Надежду, ответила, что не знает. Она иногда приходит поесть, но не рассказывает, где живет, а сотового телефона у нее нет. «Придется отдать в розыск», — вздыхает Любовь Жиркова. Попросив родственников предупредить Надежду, когда она придет в очередной раз пообедать, о том, что за ней числится долг по алиментам и ей необходимо связаться в ближайшее время с судебными приставами, чтобы избежать предупреждения, продолжили рейд.
Последующие несколько адресов тоже были «липовыми»: адреса съемных квартир, малознакомых людей, один раз приехали даже к административному зданию. Больше часа колесили по городу без пользы, разве что повторно по этим адресам приставам больше не придется выезжать. А хитроумных алиментщиц объявят в розыск. Розыском же занимается другой участок судебных приставов, и думается, что работы у них непочатый край.
Хочется отметить, что такие выезды судебные приставы делают практически каждый день, но количество неплательщиков огромно и многих из них найти бывает крайне трудно. При этом приходится выполнять большую бумажную работу, и приставам редко удается уйти домой раньше семи-восьми часов вечера. Может, некоторые читатели будут удивлены, что при такой нелегкой работе судебные приставы получают мизерную зарплату по сравнению с другими представителями «людей в форме» — примерно 25 тысяч рублей. Автовладельцам стоит вступить в KIA клуб Тюмень.
И кредит, и алименты
Где-то в полседьмого нам повезло, и неплательщица Екатерина К. оказалась дома, то есть в своей комнате в общежитии, где и была прописана. Я ожидала увидеть пьяную развязную женщину, но в коридор выковыляла, опираясь на тросточку, женщина средних лет с интеллигентным лицом. Хотя лицо выдавало, что женщина злоупотребляет спиртными напитками, а лоб украшала довольно свежая глубокая ссадина, было понятно, что она человек спокойный и тихий. После приглашения мы втроем (я, Любовь Жиркова и судебный пристав Андрей Иванов, обеспечивающий безопасность) еле втиснулись в ее комнатенку.
Именно втиснулись, потому что комната ее размерами 2 на 3,5 метра. Большая часть пространства была занята двумя узкими койками, холодильником и обшарпанным шкафом. К тому же в комнате находились двое молодых людей, которые увлеченно хлебали суп прямо из кастрюли, стоящей на табуретке, заменявшей обеденный стол. Парни, увидев нас, особо не удивились, но начали довольно агрессивно расспрашивать, кто мы такие и зачем пришли. Иванов сразу же переместился так, чтобы находиться между молодыми людьми и нами. Парни немного присмирели и начали расспрашивать уже свою сожительницу (было ясно, что они живут в этой же комнате и считают себя полноправными хозяевами), та успокоила их, что пришли к ней по поводу ее ребенка, а не по какому-то другому делу. Сожители успокоились и продолжили вечернюю трапезу.
Было видно, что Екатерине крайне неудобно перед нами и перед своими «гостями». Пристав попросила ее ознакомиться с постановлением, заполнить необходимые документы, спросила, знает ли она, что бывший муж подал на алименты. Женщина сказала, что ничего об этом не знала, постановление суда, ранее высланное через почту, не получала, а с бывшим мужем не общается. Она быстро заполнила необходимые документы, на вопрос, работает ли, ответила отрицательно. В это же время судебный пристав заполнила акт проверки, то есть проверила, каким имуществом обладает алиментщица. Список получился печально коротким. Пристав также вручила ей требование, которое обязывает алиментщицу трудоустроиться или в случае неработоспособности оформить пенсию и т. д. Екатерина объяснила, что работать она не может из-за больной ноги и у нее пенсия по инвалидности. После предупредив ее, что если Екатерина не будет выплачивать алименты, она может получить первое предупреждение, а второе может стать поводом для уголовной ответственности, а это грозит лишением свободы до одного года, мы удалились.
Сидя уже в машине, я узнала некоторые подробности из жизни Екатерины. Оказалось, что приставам несколько лет назад приходилось сталкиваться с ней по поводу кредитных долгов. В 2007‑м году за ней числилась банковская задолженность на сумму более полумиллиона рублей, понятно, что у простой медсестры не было средств оплатить их. Из-за проблем с деньгами она начала выпивать, а муж, который должен был стать опорой в это трудное время, бросил ее и уехал в деревню, захватив с собой и ребенка. Женщина осталась одна со своими бедами и окончательно спилась, хорошо, что комната в общежитии была ее собственностью, и она не оказалась попросту на улице. Приставам явно было ее жалко, но как сказала Ольга Ларионова: «Даже если нам жаль чисто по-человечески неплательщика, мы должны выполнять свою работу согласно федеральному закону. Решение суда должно быть исполнено».
«Буду судиться за детей»
Через некоторое время подъехали по последнему намеченному адресу. Судебный пристав Лазарь Христофоров заранее предупредил, что по этому адресу проживает несколько шумная и бойкая женщина. Ангелина И. действительно продемонстрировала далеко не ангельский характер. Сначала долгое время отказывалась открывать дверь, затем, сломленная упорством приставов, смилостивилась и впустила нас.
Перед нами предстала энергичная нестарая крикливая женщина. На пьющую она не походила, квартира была чисто убрана, обстановка жилища не была богатой, но и нищетой здесь не пахло. Ангелина ругала приставов, что они исполняют несправедливость, что плохо работают, говорила, что уже написала на них жалобу об оскорблении чести и достоинства и еще напишет, если будет нужно. Она внимательно прочла все документы, которые ее попросили заполнить и подписать. Было видно, что женщина она образованная, бывшая учительница, как мне сказали позже. Она довольно хорошо разбиралась в юридических вопросах. Приставам заявила, что не собирается оставлять детей у отца и собирается судиться с ним за опекунство.
Мы были рады побыстрее уйти от шумной хозяйки, успевшей обругать и приставов, и судей, и бывшего мужа. Приставы признались, что им жалко эту женщину, так как она была хорошей матерью, работящей и непьющей. Несколько лет Ангелина воспитывала детей одна, а когда от нее ушел муж, начались проблемы со психикой, иногда могла оставить детей без присмотра во время обострения заболевания. За то время, что лечилась, осталась без работы, а этим воспользовался бывший муж и отобрал детей, сославшись на финансовую несостоятельность Ангелины.
На этой печальной ноте и закончился наш рейд. Однозначных ответов на свои вопросы я так и не нашла.