Та пуля, что просвистела, уже не твоя
— Олег Валерьевич, почему вы выбрали профессию военного?
— Я родился в Сухуми, жил возле погранзаставы. Рядом с домом проходили учения. Видимо, запало в душу. В 1989 году окончил Свердловское артиллерийское училище, попал в десантные войска. По распределению отправили в Литву как раз перед выводом. Затем три года служил в миротворческих войсках в Абхазии.
— Десантные войска всегда бросают в самое пекло.
— Да, мы везде первые. Без десантников никуда, и ВДВ ни разу не подвело свою страну, все задачи были выполнены с минимальными потерями. После Абхазии прошел вторую Чеченскую войну и Косово.
— Были моменты, когда прощались с жизнью?
— Да, когда нас с комбатом накрыло миной. Ему осколок прямо в сердце попал, а у меня обездвижены обе ноги, ранения в руку и голову. Тогда мысль была только одна — где взять гранату Ф-1, чтобы в плен не попасть. Мы были на передовой, рота практически полегла — восемь часов непрерывного боя. Вытащили. Потом четыре с половиной месяца в госпитале, и снова в Чечню.
— О чем думали в бою? Страшно ведь?
— Страх, естественно, есть, особенно в начале. Когда пули свистят, мины взрываются, все это влияет психологически. Здесь главное — себя преодолеть и не считать, что каждая пуля твоя, потому что та, что просвистела, уже не твоя. Свою все равно не услышишь. Надо спокойно к этому относиться и бойцов вдохновлять своим примером.
Меня Бог миловал, за всю военную карьеру я ни разу не терял своих непосредственных подчиненных, не хоронил. Но они все свои, и когда солдат рядом получает пулю, больно и тебе, не бывает на вой-не, чтобы кого-нибудь не убили.
— Долго отходили от войны?
— После ранения работал в штабе, так что переходный период был. Но война три-четыре года снилась, заново переживал бой, все, что было и чего не было. Сейчас уже не снится.
— Как отнеслись к украинским событиям, к войне в Сирии?
— Украина — это боль. Там мои однокашники, с кем вместе в училище учились. И когда звонишь, а они телефон не берут или в ответ слышишь мат от тех, с кем хлеб делил, это неприятно и непонятно.
Помню, когда выпускались, уже шел развал Союза, и каждый из выпускников получал звание от министра обороны той страны, в которую ехал на службу: Россия, Украина, Грузия, Узбекистан, шутили – главное, чтобы не пришлось воевать друг против друга. К сожалению, шутка обернулась правдой.
А Сирия — это осознанная необходимость. Я прекрасно понимаю нашего президента. Другого выхода просто нет. Учитывая ситуацию, которая сейчас сложилась, вся надежда только на армию. И если она в состоянии удержать внешнего врага, честь нам и хвала.
— Расскажите о семье.
— У меня четверо детей, сплошное счастье. Старшая Полина в этом году заканчивает школу. Сын Олег — кадет Краснодарского президентского кадетского училища. Он сам сделал выбор. Олег еще с садика хотел, как папа, быть военным. Конечно, ему тяжело, и нам тоже. Занимается спортом, ориентированием, играет на саксофоне. Средней дочке Свете шесть лет, а младшей Танечке исполнилось 10 месяцев, она у меня уже пошла. Вот жена прислала видео.
— Тяжело с вами супруге. Чем она занимается?
— Юлия — экономист-бухгалтер, второе высшее образование у нее юридическое. Конечно, ей тяжело. Мы тут посчитали, за первые десять лет нашей сов-местной жизни пять лет меня не было дома.
После ранения очень переживала, но, чтобы из армии уходить, даже не обсуждалось. Это для меня дом родной.
— Охотой увлекаетесь?
— Я за свою жизнь настрелялся, вот порыбачить могу.
Казачьего роду
— Почему вдруг вы вошли в казачье общество? У вас что, хлопот мало по службе, дома?
— Ну, почему же вдруг. Я потомственный кубанский казак. Об этом раньше не принято было говорить, хотя батя всегда напоминал: «Ты — казак». У прабабушки были фотографии, она тайком их показывала. Поэтому, когда в 2010 году Василий Львович Барбашев предложил мне заниматься казачьим обществом в Алдане, я сказал: конечно, да.
У нас живут потомки донцов, кубанских, терских, амурских казаков. Единомышленники. В первую очередь занялись оформлением организации. У меня второе образование юридическое, да и полк очень помогал, так что зарегистрировались и начали работать. В 2012 году выбрали нового атамана Валерия Валентиновича Михайлова.
Сегодня у нас в районе есть определенный авторитет, хорошие наработки, выиграли два гранта: один на казачий хор, второй на материальную базу. Занимаемся патриотическим воспитанием.
Я считаю, что патриотические традиции в России всегда зиждились на славных подвигах наших дедов, победителей, тех, кто не сдался перед военными угрозами, и это не только герои Великой Отечественной войны, но и Афганистана, Чечни, где тоже было много примеров мужества, героизма и самопожертвования наших солдат и офицеров. Но о них мало знают. Восполняем этот пробел.
Работаем с казаками и ветеранами, со школами, где нас хорошо встречают. К сожалению, с руководителем районного департамента образования есть непонимание. Упорно не хочет заниматься патриотическим воспитанием, считая, что главное – это обучение. Пытаемся переубедить.
Патриотизм нужно воспитывать. Если бы в Украине велась сильная патриотическая работа, не допустили бы такого расцвета национализма. Ведь националистом быть легче. Ходи и кричи: «Кто не скачет, тот москаль». Но настоящий патриот никогда не принизит другие нации, он не себя выпячивает, а переживает за свою страну. В Якутии невозможно быть националистами, потому что мы все проливали кровь за одно и то же — за Россию, за свою малую родину, потому что, если этого не делать, враги придут и сюда.
— Какие проблемы и мечты у алданских казаков?
— Проблема — отсутствие помещения. А мечты… Хотелось бы построить полосу препятствий для сдачи норм ГТО, создать центр патриотического воспитания, заниматься коневодством. Но это очень дорого, таких денег у нас нет.
Надеемся, что с принятием закона о казачестве дело сдвинется, теснее начнем работать с местной властью. Пока она считает, что развитие казачества ее не касается. Это неправильно. Казаки — организованная сила, настроены на решение местных проблем, и у них это очень хорошо получается.
Хочется шашкой помахать
— В прошлом году вы баллотировались на выборах главы города Алдана. Зачем вам это нужно?
— Я считаю, что власть нужна не для того, чтобы карманы набивать, а чтобы делать добро людям. Мы называем Алдан золотым, а живем как в XIX веке. Убогие деревяшки, тротуаров нет, дороги ужасные, и при этом не вошли в программу по переселению из ветхого и аварийного жилья, хотя у города были все шансы. Просто документы не подавали. Знаете, иногда жалею, что не судья и не прокурор.
— Хочется шашкой помахать?
— Хочется. Потому что наплевательски к людям относятся. Так нельзя, власть не для этого придумана, тем более местная.
— Как думаете, почему не победили на выборах?
— Вышло, что вышло. Здравомыслящих людей у нас много, но они не ходят на выборы, считают, что все решено за них. Так и получается. Они не пришли, и все действительно решили без них.
Понимаете, вроде все хорошие люди работают, но меня еще в армии научили, что хороший человек — это не профессия. Ты можешь дома быть хорошим, а на службе — командиром. Потому что, если я солдат не научу, как и что делать, то в бою этого делать некогда. Они там и останутся. Так же и в жизни. Если руководишь, ты обязан делать все, чтобы город был как конфетка: и коммуникации, и дома. Главная задача главы – благоустройство, люди должны жить хорошо, с горячей водой и теплым туалетом. Моя позиция такая. Жить надо настоящим и делать сейчас, а не когда-нибудь потом.