«Почему об этом — сейчас, в Светлую седмицу?» — вправе спросить читатель. Потому что именно в Пасхальное воскресенье 80 лет назад начался путь на Небо священномученика Евгения (Зернова). Нашего, якутского, святого. Ведь прежде чем стать архиепископом Приамурским, а затем митрополитом Новгородским, владыка Евгений был епископом Киренским, викарием Иркутской епархии, в состав которой в ХХ веке частично входил нынешний Ленский район Якутии… 

«Утишить» любовью
… В 1906 году иеромонах Евгений, которому не было и тридцати, возглавил Иркутскую духовную семинарию. Время было далеко не спокойное: революционные «дрожжи» 1905 года вызвали брожение в студенческой среде, пребывавшей в крайнем раздражении против собственного начальства. Однако ректору, убежденному противнику всяческих репрессий, удалось не только «утишить» семинаристов любовью, но и заслужить их абсолютное доверие.
Помимо того, что отец Евгений обладал несомненным талантом миротворца, он еще имел и замечательный дар проповедника. Об этом говорит тот факт, что проводимые им по воскресеньям собеседования кроме учащихся семинарии с большой охотой посещали также иркутская интеллигенция и даже простые горожане.

Телега хлеба
Где бы ни находился будущий священномученик, за нелицемерность своей жизни, горячее служение Богу и христианское миролюбие он неизменно вызывал у окружающих чувство глубочайшего уважения. Вот только пара примеров.
Когда в 1923 году, накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы, владыку (в то время — епископа Приамурского и Благовещенского), арестовали, на защиту православного архиерея встали даже сектанты. Выступивший для успокоения народа прокурор советского трибунала едва не был избит и вызвал пожарную команду, которая, обливая толпу водой, кое-как рассеяла ее. Владыку тотчас тайно вывезли из здания ГПУ в городскую тюрьму и арестовали 54 человека, обвинив их в беспорядках. Ни один больше домой не вернулся... 
Пока архипастырь содержался в тюрьме Благовещенска, по городу ежедневно разъезжала телега с надписью: «В тюрьму для епископа хлеб». Пищи набиралось такое количество, что владыка кормил всех содержавшихся с ним заключенных.
После освобождения Преосвященного Евгения, привезенного чекистами в Москву, Святейший Патриарх Тихон возвел его в сан архиепископа, а через год святитель был включен в состав Священного синода.
Когда владыка отбывал срок заключения в Соловецком лагере особого назначения (с 1924 по 1927 гг.), он был признан там старшим среди епископов и оставался им по общему согласию даже после того, как туда прибыли и представители духовенства с более высоким саном…

Верный обетам
Владыка был редкостным аскетом. К примеру, он никогда не ел мяса. И, невзирая на нечеловеческие условия лагерной жизни, даже рыбы, если ее давали в постные дни.
В своем путевом дневнике иркутский священник Николай Пономарев, сопровождавший епископа Евгения в поездке по Киренскому уезду летом 1913 года, вспоминал: «едем по воде, а рыбы достать ни за какие деньги не можем. В постные дни владыка питается почти одним чаем»; «владыка старательно избегал причинять кому-либо какое беспокойство ночевками, обеднями и т.п. В данном случае, несмотря на сырость, он, за поздним часом, предпочел ночевать на пароходе. Из всех 50 дней нашего путешествия ночевали в жилых помещениях разве 4-5 раз».
А ведь — подумать только! — продолжительное и многотрудное путешествие епископ совершал нездоровым… И тем не менее, ни одного селения, ни одной деревни не оставил без богослужения и своего архипастырского назидания. Особенно поражает, что даже при «убийственных», как замечает автор заметок, путях сообщения, в день это происходило, как правило, неоднократно!

Лагерное служение
Всецело посвятив себя Богу, он не считал нужным осторожничать и таиться, открыто говоря и делая то, во что свято верил. Вспомнить хотя бы его третий арест, повлекший за собой новый срок в КАРЛАГе: после праздничного богослужения 1935 года (а Пасха в тот год совпала с днем нового пролетарского праздника — 1 мая), митрополит Евгений, разумеется, в клобуке, отправился домой, не обращая внимания на демонстрантов. Тем же, кто советовал немного обождать, ответил: «Что нам бояться… Надо Бога бояться».
Надо ли говорить, что и в новом лагере Преосвященный оставался проповедником и духовным наставником — теперь уже заключенных?
20 сентября 1937-го года за то, что вместе с группой священнослужителей «совершал нелегальные моления, распространял акафисты, служил панихиды по расстрелянным, в письмах из лагеря подписывался «митрополит», чем показывал, что якобы имеет право на звание митрополита, находясь в лагере», он был расстрелян.
В 2000-м году Архиерейским собором Русской православной церкви митрополит Евгений (Зернов) канонизирован по чину священномученика.

Ангельская рота
В романе «Обитель» Захара Прилепина описывается, как шестая рота, состоявшая из духовенства, утром шла на работу:
— Шестая рота — не что-нибудь, — сказал кто-то громко… — Шестая рота — ангельская! — раз, два, и на небесах. За что страдают? Ни словом, ни делом, ни помышлением. Безвинно, во имя Твое, Господи.
— Смотрите, — говорил Василий Петрович очень спокойно. — Это Евгений (Зернов), епископ Приамурский и Благовещенский. Это Прокопий, архиепископ Херсонский… Иувеналий, архиепископ Курский… Пахомий, архиепископ Черниговский… Григорий, епископ Печерский… Амвросий, епископ Подольский и Брацлавский… Киприан, епископ Семипалатинский… Софроний, епископ Якутский, — сменил одни холода на другую непогодь…
… — А вы… всех этих священников… когда запомнили, зачем?
— Эйхманису их сторожить, а мне с ними жить, — бесстрастно сказал Василий Петрович, глядя прямо перед собой. — Я эти лица запомню и, если вернусь, расставлю дома, как иконки.
… Вот и мы, живущие уже в новом веке, просто не имеем права забывать подвиг новомучеников, ставших святыми.
Не случайно Якутская епархия в год своего 145-летия учредила особую награду — медаль имени священномученика Евгения (Зернова). За номером 1 она была вручена правящим архиереем родителям приснопамятного епископа Зосимы.
Владыка Роман навестил Василия Семеновича и Эмму Михайловну Давыдовых, когда находился в Москве. Думается, это справедливо — наградить медалью имени святителя, некогда потрудившегося на якутской земле, людей, вырастивших архипастыря для всей Якутии…