* * *

Костыль сошел с автобуса и двинул домой. Он был трезв и задумчив: за этот вечер обошел всех дружков, снова поошивался в других кварталах города, но никто из знакомых, знающих глухонемых, ему не встретился.
Он уже завернул было к себе в проулок, как краем глаза заметил на противоположной стороне улицы троих мужчин… Они жестикулировали. «Глухие!» — будто током шибануло по голове. На секунду Вася замер, замедлил шаг и как настоящий разведчик, не торопясь, вразвалку последовал за ними.
Он не ошибся. Трое мужчин, черноголовые и невысокие, шли молча, и только о чем-то непонятном говорили их руки. Одеты они были просто – светлые рубашки, темные брюки, стоптанная недорогая обувь. «Не местные», — подытожил Костыль, садясь за ними в подъехавшую «однерку». «И не сидевшие», — определил он, разглядев поближе их молодые смуглые лица с ровными рядами белых (без единой фиксы) зубов и, главное, руки – чистые, без единой наколки.
Парни сошли на проспекте Ленина и двинулись по Кирова к парку. Костыль, закурив от волнения, последовал за ними, не торопясь, останавливаясь, посматривая по сторонам. Скоро он понял, куда они идут – в общагу строителей. Дождавшись, пока те войдут в подъезд, Вася заметался – срочно, нужно срочно позвонить начальнику!
В здании поликлиники, стоящей рядом с общагой, дверь наглухо закрыта. Магазин «Юность» тоже давно не работает. Идти туда бесполезно, в таких местах обыкновенно сигнализация. Есть ли охранник – неизвестно. Костыль метнулся к старому двухэтажному зданию напротив и, прочитав вывеску «Якутское культурно-просветительское училище», стал рьяно биться в дверь.
«Кто там?» — раздался за дверью старческий голос. «Срочно позвонить! Человек умирает!» — нашелся Костыль и, чуть не сбив у порога пожилого дядьку, кинулся в нутро помещения: «Где телефон? Где?» В темноте ничего не было видно. «Вот-вот, сюда, звони. Кто умирает?» — дядька указал на телефон, стоящий в закутке коридора. Достав из кармана бумажку с номером, Костыль покрутил диск и услышал на том конце: «Адамов слушает». «Это я! Я – Костылев! Я нашел глухих! Они в общаге строителей на Кирова! Могут уйти!» — прокричал Василий и услышал короткое: «Молодец! Выезжаем!»
Забыв поблагодарить дядьку, Костыль кинулся к выходу и успокоился только на улице. Дурачина, не надо ему светиться. Мало ли. Он укрылся за забором, нашел в нем щель и стал наблюдать. Ждать пришлось недолго. Вскоре у общежития тормознули серый «жигуленок» и милицейский «уазик». Выскочившие оттуда молодые мужчины в штатском быстро исчезли во дворе здания. Через некоторое время они вышли из общежития, сопровождая тех самых жестикулирующих мужчин. Проследив за их отъездом, Костыль, довольный, вышел из своего укрытия и пошел в сторону улицы Лермонтова – автобусов уже не дождешься, пешком ходить не привыкать, а пройтись по тихому вечером городу после удачно сделанного дела – одно удовольствие.
Он неторопливо шел по улице и, если бы оглянулся, мог бы увидеть, как вслед ему смотрят трое мужчин, вышедших из общежития: два вальяжных кавказца, одетых со вкусом и дорого, и третий – невысокий, в поношенной одежде, стоявший чуть поодаль. В нем Костыль без труда бы узнал своего собутыльника, коротышку Кента.

* * *

Подъехали к зданию отдела внутренних дел. Теперь предстояло самое главное – разговорить подозреваемых. Впрочем, какое там разговорить… Пригласить знакомого сурдолога-переводчика невозможно. На дворе глубокий вечер.
— Сделаем так, — войдя в кабинет и сев за свой стол, сказал Андрей собравшимся. — Разбираем ребят по одному. Слава, Коля, я. Говорить они не умеют, но писать могут. Не торопясь, вежливо. Понятно?
— Понятно, — Слава Омельченко и Коля Керемясов согласно кивнули головой. – Ну, мы пошли.
Адамов, достав чистый лист бумаги, положил перед собой. В кабинете остались он и молодой мужчина. Тот нервничал.
— Как зовут?
— Айран Асмалиев.
— Сколько лет?
— 29.
— Откуда?
— Из Киргизии. Мы приехали на заработки.
— Почему нет регистрации о пребывании?
— Мы не знали. Собирались домой.
— Работали?
— Да.
— Где?
— На рынках у земляков. Помогали.
— За что убили мужчину на реке?
— На какой реке? Мы не убивали!
— Но вас там видели.
Мужчина заволновался еще больше, стал шарить по карманам. Андрей пододвинул к нему пепельницу. «Нет», — развел мужчина руками. Андрей понял и вытащил пачку болгарских сигарет. Главное, не забыть: убийца должен курить «Столичные» и иметь мелкий почерк. Но прежде узнать, как дела у ребят. Он набрал телефон: «Слава, как у тебя?» «Из Киргизии все отрицает», — ответил Омельченко. «Он у тебя курит?» «Нет».
Адамов позвонил Керемясову, тот ответил, что киргиз курящий, и они вдвоем курят колину «Стюардессу».
Вскоре Слава Омельченко и Коля Керемясов, молодые лейтенанты уголовного розыска, положили листки переговоров на стол своего начальника. Всех троих подозреваемых усадили напротив, сами сели за стол.
Андрей разложил листки перед собой и медленно, не торопясь, стал всматриваться в написанное. Нависла напряженная тишина. Адамов всматривался и молчал. Почерк одного из подозреваемых круглый, крупный. Второй пишет мелкими, но печатными буквами. Видно, в школе грамматика плохо давалась. Третий – это Асмалиев. Мелкий и четкий. Надо сверить. Андрей встал, прошел к сейфу, достал оттуда найденную на берегу пустую пачку «Столичных». Медленно вернулся, обвел всех взглядом. Парни настороженно следили за ним. Да, почерк похож. И размер букв, и наклон, и четко выведенные гласные.
— Мы не зря доставили вас сюда, — начал Андрей, — до этого была проведена графологическая экспертиза, и она показала, что…
Он осекся. Они же не слышат, но...
И тут Асмалиев вскочил и замахал руками: «Нет! Нет!»
— Все ясно, — вздохнул Адамов, — они не слышат, но понимают, читают по губам.
Теперь осталось снять показания и закрепить их на месте происшествия.
В седьмом часу утра Асмалиев не без усилий поставил свою роспись на листке показаний. Он нервничал, потел, часто курил, однако картина в конце концов прояснилась.
Случилось все до банального просто. Четыре дня назад после работы и жаркого дня на рынке они решили отдохнуть, пошли на дамбу. Выбрали безлюдное место, где стояла одинокая палатка. Там они познакомились с русским парнем Сашей, тоже глухонемым. У них была водка. Выпили, не хватило. Где поблизости купить, толком не знали. Он написал на пачке «куда сходим?», потому что не мог сказать при новом знакомом. С ним пить больше не хотелось. И вообще больше пить было нельзя. Но они выпили, так как немного заработали и были оттого счастливы. Опьянели. Произошла драка. Из-за чего непонятно. Парень сам полез на него. Вообще он был злой, говорил, что жить негде. Здоровый, сильный, он мог задавить невысокого Асмалиева. Но под рукой последнего оказался топор. Его друзья ничего не успели предпринять, так быстро все произошло.
Было восемь тридцать утра, когда Адамов вошел в кабинет Попова.
– Дело раскрыто. Банальное убийство по пьяни, — сказал Андрей.
— Очень хорошо, — ответил Павел Сергеевич. — Как вышли?
— Выследил Костылев.
— Вася Костыль?
— Он самый.
— Как-нибудь отметьте его.
— Что-нибудь придумаем.
— А теперь отдыхать.
— Есть.

* * *

Василий Костылев проснулся опять счастливым. Никакая водка не ждала в это утро в шкафчике, но счастье было. Это ощущение исходило от осознания того, что смог, помог по мере сил. Он помог, и ему помогут. На этот раз он мечтал устроиться на работу. Чтобы уходить утром, а вечером возвращаться, а потом, как у всех людей, зарплата, отпуск… Возможно ли это?
Сколько раз он пытался найти работу – мог и слесарить, когда-то и баранку крутил, да и сантехником мог работать, но не брали. Всегда встречала стена отчужденности. Вначале разговаривали, спрашивали паспорт, трудовую, потом узнавали про отсидки. И все. До свиданья. Не оставалось ничего другого, как перетаскивать с места на место товар на рынке, а потом напиваться. А так бы он и костюм себе справил, и Маришке что купил.
Марина сегодня опять на дежурстве. Надо пойти на рынок и денег заработать на хлеб, даже колбасу. Сегодня не пить. Сегодня он, Василий Костылев, пойдет к начальнику.
Вася ополоснул лицо, оглядел в зеркале свое довольное отражение и, закрыв вагончик, пошел в сторону рынка.
К обеду он, заработав не только на хлеб, но и гораздо больше, сел прикурить. Сидел и думал, что же купить. Вот Маринка, придя со смены, обрадуется – он трезвый, с покупками, а, возможно, еще и с перспективой на работу. Нет, жизнь определенно хороша и без выпивки.
— Дядя Вася, тебя там зовут, — окликнул его мальчишеский голос. Серега, местный пацан, тоже болтающийся на рынке, указал в сторону магазина.
«На опохмелку зовут, не соглашусь», — подумал Василий, легко подняв свое худое тело с ящика. Он прошел к магазину, никого из знакомых там не было. Наверное, в тенечке, как обычно. Костыль завернул за угол. Никого не было и тут. На секунду он уловил какое-то движение, чья-то мужская фигура – он не успел оглянуться – вышла к нему близко сбоку, и что-то непоправимо сильное, мощное вошло в бок. Перехватило дыхание, закружилась мгновенно голова. Вася невольно согнулся и, теряя сознание, еще чувствовал, как второй удар вошел в спину…
Вскоре из-за другого угла магазина, ощерившись в беззубой улыбке, высунулось на секунду лицо коротышки Кента и исчезло.