Судьба человека 
Сегодня Иосиф Федорович на заслуженном отдыхе, но ежедневно следит за ситуацией с лесными пожарами, переживает за родную Якутию, видя, как огонь уничтожает целые гектары лесных угодий. По-прежнему к нему, теперь уже бывшему коллеге, обращаются за ценным советом руководители Департамента по лесным отношениям РС (Я), Якутской авиабазы охраны лесов.
В Якутию Иосиф Федорович приехал после окончания Ленинградской лесотехнической академии в 1965 году. Уроженец города Галич Костромской области, после окончания школы отслужил в армии и навсегда связал свою судьбу со спасением леса.
— Три года работал в Нюрбе — с 1965‑го по 1967 год летчиком-наблюдателем, — вспоминает Иосиф Смирнов. — Затем меня закрепили за огромной территорией вилюйской группы районов. Работы было много, она была интересной. К примеру, в 1971 году проводили эксперименты по воздействию на облака, вызывая искусственные дожди. Но летом в Якутии нет мощной кучевой облачности, и эксперимент оказался неудачным. В 1972‑м участвовал в тушении пожаров в Горьковской области, летал во главе группы из 30 парашютистов. По 1988 год отработал командиром Западного объединенного звена, куда входили Вилюйск, Олекминск, Ленск, Мирный, Сунтар. Ну и с 1988‑го по 2011‑й возглавлял Якутскую авиабазу по тушению лесных пожаров.

В небо на работу
В те годы авиабаза представляла собой мощное предприятие: 30 основных отделений плюс 10 по охране оленьих пастбищ. Подумать только: в штате 1600 человек. Арендовали у гражданской авиации 110 воздушных судов, в том числе два Ан‑26, вертолеты Ми‑8, Ми‑26. Вылеты производились по классу пожарной опасности. При третьем классе — один раз в день, при четвертом — два раза, при пятом — три вылета.
Среднее количество пожаров — 500 за сезон. Максимальное количество произошло в 1986 году, когда за лето зафиксировали 1411 возгораний. Как говорит мой собеседник, лесные пожары относятся к стихийным бедствиям, которые цикличны — пик приходится примерно на каждый 33‑й год. Так, максимальная горимость отмечена в 1916 году. В 1956‑м горело сильно.
60% лесных пожаров происходят по вине человека, убежден Иосиф Федорович, оставшиеся 40 — из-за сухих гроз. Непотушенные костры — мелочь по сравнению с сельхозпалами, когда выгорают миллионы гектаров.
Бок о бок с Иосифом Федоровичем работали такие асы, как Владимир Алексеевич Клеба, Дмитрий Спиридонович Анточел, Владимир Сергеевич Леонов, возглавляющий авиабазу сегодня, Николай Астафьевич Михайлов, он работает по сей день.
— Горько, что от авиабазы почти ничего не осталось. В штате всего 150 человек, зарплата — 19 тысяч в месяц. Разве это деньги для взрослого мужчины? В былые годы зарплата была достойная, жить можно было. Теперь на тушение горящего леса приходится привлекать специалистов из других регионов. А те живут очень даже неплохо и к нам приезжают с главной целью подработать. У тех ребят обычное жалованье 60 тысяч, а в горячие периоды зарабатывают до 150 тысяч. Разговаривал со своими коллегами из Рязани, они говорят: «Не знаем, куда девать технику по тушению». Настолько разительно обеспечение лесоохраны в центре и у нас.
Основную причину отсутствия помощи в тушении лесных пожаров Смирнов видит в неработающем «Лесном кодексе РФ», где нет раздела «Организация тушения лесных пожаров в РФ». Раньше он был, а сейчас убрали. В результате нигде не сказано, кто должен тушить лесной пожар.
Как полагают составители кодекса, охрану и защиту леса должны вести арендаторы угодий. Получается полная ерунда. Зачем предпринимателям, которые рубят лес, заниматься его охраной и тушением? Они делают бизнес, больше им ничего не надо.
Что остается в таком случае? Тушение лесных пожаров должно быть возложено на четыре структуры: федеральную власть, региональную, районную и поселковую. Главы всех администраций должны нести персональную ответственность за рост горимого леса. Сложилась парадоксальная ситуация: население устраивает сельхозпалы с целью уничтожить старую траву, огонь перекидывается на тайгу, но привлечь к ответу никого нельзя.
В советское время за горящий лес отвечали лесхозы. Их ликвидировали. Остались лесничества, у которых есть полномочия только как у инспекций. В нашумевшем страшными пожарами Мирнинском районе всего два парашютиста, а ведь чем раньше обнаружишь пожар, тем легче его потушить.
— Большое спасибо Вячеславу Штырову за поддержку. После того, как охрану лесов полностью передали регионам, он поручил финансирование Департамента лесного хозяйства РС(Я) правительству Якутии. Из бюджета республики выделяется каждый год 120 млн, но это ведь капля в море. Эти деньги кончаются уже в мае-июне. Фактически затраты оказываются на уровне 400 млн и выше.
В этом году произошло 389 пожаров на территории 713 тыс. га — это лишь на охраняемой территории. Если брать еще и неохраняемую, цифра станет куда выше.
— Иосиф Федорович, в чем же вы видите выход из ситуации? Якутия занимает большую территорию — 3 млн 300 тыс. квадратных километров. В основном это лесная зона. Охранять такую площадь очень тяжело, а учитывая, что финансирование вашей службы сократилось в разы, получается, республика оказалась лицом к лицу с лесными пожарами.
— Нужно добиться, чтобы наша лесная служба стала централизованной, единой. Лишь тогда добьемся финансирования из центра. Второй пункт: следует готовить кадры. Те, кто работал в мое время, ушли, молодежи нет. Когда-то готовили летчиков‑парашютистов в Пушкине. Теперь за обучение нужно платить 2,5 млн рублей. Дорого, так как в цену входят обязательные налеты, а стоимость летного часа весьма высока. В Якутии проблемы с малой авиацией растут из года в год. Перед нынешним лесоохранным руководством стоят очень большие задачи, но я уверен, что они рано или поздно будут решены. Иначе быть просто не может.