Чем болеет дом
Заходить в него по шатким досточкам нужно в японской манере, почтительно склонив головы, а людям высокого роста сложившись в три погибели. Таким же «вежливым» надо и выходить из дома, но поскольку изнутри расстояние между порогом и косяком кажется вполне обычным, даже сами жильцы иной раз забывают о специфике осевшего строения и расшибают лбы. А про гостей и говорить нечего. Каждый второй гарантированно уходит, потирая шишку. Эта участь, увы, не миновала и меня, журналиста, приехавшего сюда за репортажем…
…У Косыгиных две дочки: Настя и Алена. Живут на первом этаже, холодно, сыро, стены пошли волнами, а в зале можно спокойно достать рукой до потолка.
В этой квартире родилась мама, выросла, обзавелась семьей.
Настя учится в начальной школе. У нее хронический пиелонефрит. Наблюдаются, лечатся.
— Холодно в доме, зимой все ходим одетые и обутые. Пытаемся обогревать всем, чем можем, но толку нет. Стены продувает насквозь, пол ледяной. Даже помыть невозможно, — жалуются Косыгины.
Каждой квартире есть на что пожаловаться и что показать. Там дырки в стене, тут штукатурка кусками отваливается… У молодой семьи Коптевых, живущей на втором этаже в соседнем подъезде, тоже маленькие дети: пяти и трех лет. Видно, что они заботятся о своем доме, подъезде, квартире. На стенах подъезда красуются смешарики и другие персонажи. Детки радуются, когда из садика возвращаются домой. Но штукатурка-то осыпается! То хвостик, то ушко у нарисованных героев отваливаются. Но страшнее всего, что этажом ниже уже рухнула балка. Коптевы в любой момент могут провалиться в квартиру соседки снизу…
Лариса Михайловна Волошкина живет на втором этаже, но она тоже боится дождей. До земли далеко, а вот с неба вода заливает по полной. Через ее квартиру проходит труба от соседа снизу. Раньше все квартиры имели печное отопление. Между старой крышей и трубой из-за деформации дома возникли дырки, в которые ее безжалостно заливало. Лариса Михайловна отдала много сил, чтобы устранить это безобразие, залатала как могла своими силами злополучную кровлю, но пожить так и не довелось.
По несчастливой случайности в октябре пришли рабочие и стали… перестилать крышу. Может быть, в администрации или управляющей компании решили, что дом тонет, потому что крыша прохудилась? Ругались жильцы с рабочими, а все без толку. Обмораживая руки, рабочие сделали свое бесполезное дело и ушли. Снова между новой крышей и трубой зияют трещины, и снова Ларису Михайловну заливают дожди.

Сорок лет безуспешной борьбы
Старожил Василий Васильевич Плименко живет в доме сорок лет. Дом 1973 года постройки. Сам он в прошлом строитель Якутсельстроя, возводил подобные двух­этажки и в Мархе, и в других селах.
— Строили наш и два соседних дома заключенные, — рассказывает ветеран. — Грешить сильно не буду, что, мол, нехорошо построили. Тогда ведь все по нормативам делалось. Но могу сказать, что беды этого дома не от халтуры, а от «большого ума» наших местных властей, что советских, что нынешних. Советские хоть на каждую жалобу реагировали в обязательном порядке, а нынешних сюда не дозовешься…
Василий Васильевич рассказывает, что беды начались со строительством клуба, который был построен через дорогу и на уровень выше дома. Во дворе начала скапливаться вода, которую начальники советских лет предпочитали засыпать песочком. Так было каждый год, двор отсыпался, а дом садился все ниже и ниже. По первому звонку в ЖЭУ воду в советские годы откачивали, а нынче советуют жильцам самим взять ведра в руки и решать свои проблемы самостоятельно.
Но ради чего люди тогда вносят квартплату? В среднем каждая семья платит в месяц около четырех тысяч рублей, и должников в доме нет.
Василий Васильевич живет на первом этаже, в его доме сохранился даже камин со старых времен, который спас хозяина когда Марха замерзла. Он из года в год, пока был здоров, пытался добиться, чтобы дом подняли, отремонтировали, но тщетно. Боролся он и с владельцем магазина, который вырос в их дворе на отсыпанной территории. Тщетно.
— Народ пошел нонче вредный. После долгих жалоб нам крышу латать начали. Почти зимой! Так «умные» начальники распорядились. Я шумел, конечно, дурость ведь. А работяги возле моей стены, видимо, как самому голосистому, нарастили «горбик», завалили всяким хламом. Чтобы неповадно было шуметь. Возраст, болезни и без них сделали свое. Мне уже за шестьдесят, я инвалид второй группы, и теперь вместо меня бегает по инстанциям соседка Галя. Ей я полномочия передал.

За восьмью печатями
Галина Харичкова живет здесь восемь лет. Жалеет, что по незнанию купила квартиру. Теперь страдает и прилагает все усилия, чтобы дом поскорее снесли.
— Мы все в этом доме болеем, — говорит Галина Николаевна. — Пережили здесь и наводнения, и замерзали… Зимой жутко холодно. Температура 10–12 градусов. Никакой ремонт своими силами не может помочь, да и руки опускаются. Я сняла весь линолеум с пола, потому что весной, осенью и летом пол постоянно сырой. В дождь гуляем дома по лужам. В одной комнате настелили сами полы, подняли повыше, там и живем.
Огромными усилиями 31 января 2013 года удалось добиться комиссии, признавшей дом №5 непригодным для жизни, и его включили в вожделенный Фонд ветхого и аварийного жилья. «Жителей необходимо расселить в связи с неудовлетворительным техническим состоянием здания» — написано в заветном заключении за восьмью печатями и подписями самых влиятельных в этой сфере муниципальных начальников.
Теперь жители маются в ожидании сноса, но сколько его ждать?
— В нашем поселке в этом году сносят один дом по улице Олега Кошевого. Так он поприличней нашего будет, по крайней мере, они не живут в воде, как мы, — говорят жильцы.

«Носите воду ведрами»
За годы мытарств, что жильцы обивали пороги различных начальников, услышали много «полезных» советов от руководителей.
«Насосов нет — откачивайте воду ведрами!» — совет от управляющей компании. «Надо вычислить того жильца, который сливает под дом воду!» — такой перл от одного начальника чуть не перессорил всех жильцов. Но таких в доме нет!
— Будто назло все делают, лишь бы отмахнуться от нас, — негодуют жильцы.
Сейчас жильцы хотят подключить Роспотребнадзор, чтобы проверить, отчего у многих жильцов появилась аллергия, нет ли в доме туберкулеза, поскольку до мест не столь отдаленных от них рукой подать. Глядя в мутное зеркало гнилой воды, в которой утопает дом, я уверена, что найти в этой воде можно все что угодно.
Увиденная бумажка с восьмью печатями обнадеживает. Но мало считаться ветхими и аварийными, надо еще, чтобы дом снесли, а жильцов расселили. А до той туманной поры им придется каждый летний день уповать на милость небес.
Николай Жарников, руководитель Департамента жилищных отношений г. Якутска:
— Все дома, признанные аварийными после 1 января 2012 года, вошли в долгосрочную муниципальную программу расселения, которая будет реализована начиная с 2015 года. Программа рассчитана до 2018 года, так что расселения надо ждать в указанном промежутке времени: с 2015-го по 2018 год.