Владимир Фролов стал легендарным еще при жизни. Его невероятная по энергетике поэзия, наполненная иронией скептика, пронизанная лиризмом романтика и предчувствием раннего ухода, не укладывалась в рамки понятия «местный поэт». Она была шире и глубже местечковых рамок, она нуждалась в большей аудитории.
Дождь и ветер,
дождь и ветер.
Провода оборвало…
Тьма пустая
на портрете,
Где лицо твое цвело…
Лишь чуть-чуть свечи
огарок разгоняет мрак,
Лишь чуть-чуть души
огарок отгоняет страх.
«Поэты не умирают. Пока звучат их стихи, они живут!» — такими словами открыл памятный вечер друга собрат по перу Владимир Федоров. А посему встреча не стала траурным мероприятием. Гости, среди которых было много известных поэтов — ленчанин Сергей Москвитин, нерюнгринка Ольга Никулина, якутяне Сергей Прачев и Ольга Пашкевич и многие-многие другие, читали стихи Фролова и свои собственные, делились воспоминаниями, смеялись и пели.
Как Остап, не мечтаю
о Рио,
Но как хочется нам иного!
Жизнь сплошной
переходный период
От нелепого до смешного.
В этот вечер муза поэта Ольга Фролова — известный автор-исполнитель пела под гитару песни на стихи супруга. «Мне трудно окунаться в прошлое», — призналась она. Но все же веселые и лиричные песни звенели, согревая собравшихся теплом и отдаваясь в сердцах друзей грустью раннего расставания.
История их удивительной любви могла бы стать основой для романа, а творческий союз подарил множество прекрасных произведений. Его смелые стихи, иногда балансирующие на грани заскорузлой общественной морали, и ее светлая, словно небо после дождя, музыка, соединяясь, превращались в нечто большее, чем просто песня.
…Где я тебя берег,
шептал тебе на ушко:
«Мой маленький зверек,
уткнувшийся в подушку…»
Где я тебя ласкал
безумно и несмело,
И душу расплескал
в твое златое тело.
Два года назад на фестивале авторской песни «Берег дружбы», что ежегодно проходит в Томмоте, Ольга учредила премию имени Владимира Фролова «По Гамбургскому счету». Именно так жил поэт. По такой, самой высокой планке мерил он свою жизнь.
Когда несколько лет назад пара перебралась из Якутска в Москву, стихами Фролова заинтересовались авторитетные литературные журналы. Подборки поэтических строк должны были быть опубликованы в столице в декабре 2013-го. Но в ноябре поэт ушел из жизни, совсем немного не дождавшись всероссийского признания.
Как вид исчезающий редок,
Уйду я дорогою лунной,
И все-таки напоследок
Я танго станцую
с фортуной.
Человек-вулкан, человек-праздник… Друзья запомнили его именно таким. Затяжные поэтические вечера, невероятные кулинарные эксперименты, импозантный белый костюм — все это было неотъемлемой частью образа. Но кроме того было многогранное творчество и глубокое понимание безграничности бытия. Его жизнь не стала примером благопристойности, но в поэтических строках Владимир Фролов раз за разом обращался к Создателю, ища свою главную истину.
Боже, небо распогодь.
Время слишком
быстротечно.
Приведи меня, Господь,
К пониманью истин
вечных…
Автор девяти поэтических сборников, Фролов оставил богатое творческое наследие. Его произведения вошли в «Антологию православной поэзии», его стихи украшают сборник «100 лучших песен о транспорте», он писал от мужского и женского имени, одинаково легко проникая в потаенные уголки диаметрально противоположных душ.
Как многие поэты, Фролов предчувствовал ранний уход. В его рифмы нередко вплетались размышления о том, что там за… Предчувствия оказались пророческими. Но после ухода поэта остались строки, пронзительные и точные, прорезающие души, словно птица быстрым крылом. И есть те, кто их прочтет:
Сердце биться перестало,
Закружило мир во мне.
Птица времени устала,
Приклонилась на сосне…
Может, просто
замечталась,
Время мерить перестав.
Я ушел, строка осталась,
Крылья в вечность
распластав…