На каталке в машине скорой помощи лежит бездыханный мужчина лет под сорок. Врач и медсестра склонились над ним, чтобы вновь запустить сердце.
— Раз, два, три, еще раз! Лена, приподними ему голову, — низкий голос врача в тишине салона звучит резко и строго.
— Он не дышит, — отвечает худенькая сестричка, не спуская с пациента глаз, ставших огромными.
— Леночка, следи за пульсом, мы можем его потерять! Раз, два, три! Разряд! Молодой человек, вам нельзя умирать. Жить да жить надо. Раз, два, три, разряд!..— врач делает все, что в его силах…

* * *

Четырехлетний мальчуган, сидя на коленях, играл маленькими машинками. Подражая реву мотора, он возил автомобиль по полу и в ожидании бабушки, ушедшей в магазин, время от времени посматривал на круглые белые часы рядом с буфетом. Перед уходом та сказала: «Тут три стрелки: длинная, средняя и короткая. Когда средняя покажет вот на эту цифру, я вернусь». Малыш почувствовал себя почти взрослым и успокоился, он понял, что часы отсчитывают время.
Шустрая длинная стрелка уже несколько раз крутанулась мимо указанной бабулей шестерки. А короткая и толстая к ней приближалась медленно, но верно. Мальчик придвинул табуретку к окну, взобрался на нее и приник лицом к стеклу, чтобы увидеть идущую бабушку. Ему казалось, что он простоял так очень долго. До рези в глазах он смотрел на улицу, что была за забором напротив окна. Но там не то что его бабуля, вообще никто не показался. В отчаянии ребенок начал всхлипывать, но, расслышав мерное тиканье часов, немного ободрился. Спустившись вниз, опять принялся катать свои игрушки. Часы по-прежнему оставались в поле его зрения.
Ему вдруг захотелось узнать, почему тикают часы. Он представил себе, что за часами притаился кто-то маленький и незаметно двигает стрелками. Скорее всего, до прихода бабушки было рановато, просто этот чудик нарочно ускорял ход времени.
Сорванец решил проверить свою догадку и тут же придвинул табуретку к посудному буфету. Он махом влез на нее и поднялся на выступ нижней тумбы. Вытянув руку, попробовал достать до часов, но не смог. Тогда ему пришла идея заменить табурет высоким стульчиком, на котором он кушал за столом. Сделав это, с помощью той же табуретки забрался на стульчик. Но высоты его все равно не хватало, чтобы добраться до часов. На глаза ему попалась низенькая табуреточка, сплетенная из тальника, сидя на которой, дедушка кочергой шуровал в печи. Карапуз схватил ее и, бегом принеся к стульчику, водрузил на него. Высота составленных предметов была приличной, но ее все-таки не хватало до цели. Мальчик отбросил плетенку и вместо нее с трудом поставил давешний большой табурет. Мама, чтобы помыть крашеный потолок, ставила стулья друг на друга и проверяла на устойчивость. Мальчик вспомнил это и покачнул свое сооружение. Похоже, оно стояло ровно. Ребенок был доволен, конструкция оказалась повыше выступа буфета. Держась за ручку раскрытой дверцы буфета, мальчуган поочередно перенес ноги на верхний табурет. «Наконец-то! Сейчас я достану!» — подумал он и обеими руками потянулся к часам. Стулья под ним пошатнулись, но он кое-как удержался, вцепившись в край буфета. Восстановив равновесие, малыш подцепил пальцем часы и, рывком сдернув их с гвоздя, страшно удивился, увидев пустую стену. Он был уверен найти там чью-то руку, которая крутит стрелки. Стулья под ним опять задрожали, и малыш, чтобы крепко ухватиться за спасительный буфет, уронил часы на пол. Они упали и распались на отдельные части: корпус, куски стекол и механизм. Нащупав мыском выступающую буфетную столешницу, ребенок перешел на нее и потихоньку начал спускаться. И табуретка, на которой он только что стоял, тотчас накренилась и свалилась.

* * *

«Что это?! Кругом все залито белым светом. Он слепит глаза. Там есть дверь. Надо пойти к ней. Выйти нужно отсюда. О, а ноги не двигаются, как и руки. Почему они застыли? Надо попробовать расшевелить их. Нет, не получается. Почему я не могу встать?!
Мои руки стали тяжелыми и неуклюжими… Хорошо бы подойти к этой двери… Нету сил. Почему? Что я тут делаю? Надо полежать и отдышаться. А потом снова попробую…
А кто там говорит: «Мы его теряем?» Про какое время они твердят? Я же здесь, тут. И никуда не делся. Я слышу, слышу все, что вы говорите. Только вот не могу шелохнуться. Почему?»

* * *

Мальчик спрыгнул вниз и посмотрел на часы. Стрелки стояли. Он осторожно снял осколки, что зацепились за обод корпуса, и положил на пол. И начал толкать стрелки, одну за другой. Когда он их трогал, они поддавались, а как только отнимал пальцы, замирали на месте. Чудеса! Повернув корпус, обнаружил ячейку для батареек. Собрав с пола выпавшие батареи, попытался засунуть в гнезда. У него ничего не получилось. Часы были по-прежнему неподвижны.
Когда малыш толкал стрелки, круглые зубчатые колесики, видимые сквозь прозрачную стенку коробочки, цепляясь друг за друга, начинали двигаться. А когда отнимал ручки, те замирали. Всунув указательный пальчик в трещину короба, он попробовал поддеть самое большое колесико и вытащить. Но механизм часов накрепко был привинчен к коробочке, и вырвать из него что-нибудь было невозможно.
Провозившись довольно долго, бутуз обратил внимание на стрелки. Он решил, что, вынув их, он сможет увидеть существо, засевшее в часах. Пухлой ручонкой он схватил длинную стрелку и изо всех сил потянул на себя. Ему удалось вырвать ее, а за ней все остальные. Исследователь потряс часы. Те молчали. И тогда он отбросил часы в сторонку, потеряв к ним всяческий интерес. Вспомнив о бабушке, влез на стул у окна и уставился на улицу.

* * *

— Все, Лена, конец. Он ушел, — расстроенно вымолвил врач, сняв маску, и вытер ею вспотевший лоб. Стянув резиновые перчатки, кинул на пол машины.
— Какое время мне вписать: одиннадцать часов сорок или одиннадцать пятьдесят две? – спросила худенькая сестричка, не отрывая глаз от неподвижно лежащего мужчины.
— Пиши двенадцать…

* * *

Малыш, услышав за спиной теплый голос бабушки, воскликнувшей: «Васенька, внучек, что ты делаешь?», заревел во весь голос. Та, наспех перешагнув через порог, бросила полные пакеты на пол и подбежала к своему любимцу.
— Лапушка, не плачь, бабуля пришла. Хлеб везли долго, вот потому я задержалась. Больше не буду опаздывать. У-у, а ты на буфет, что ли, залезал? Ой, ты, оказывается, часы сломал, — увидев на кухне следы учиненного погрома, пожилая женщина всплеснула руками.
— Я думал, что за часами кто-то сидит, — пояснил мальчик, всхлипывая.
— Как мы будем жить без часов? Как теперь узнаем, который час? – бабушка подняла часы и принялась рассматривать их. – Сейчас попробуем отремонтировать их.
Вдвоем они вставили сперва стрелки, потом батареи. Часы затикали, как раньше.
— Ну, давай теперь установим время. Глянем-ка, сколько на моих золотых. О, порядочно времени утекло. Уже полдень. Деточка, вот для того и часы придуманы, чтобы поторопить опоздавшего и заставить ждать ранних.
И бабушка, поцеловав малыша в лоб, поставила часы на передок буфета.

* * *

— Но до двенадцати еще семь минут, — писавшая в тетради девушка остановилась и посмотрела на седого доктора, который глядел куда-то в пустоту, ломая мозолистые пальцы.
— Да, — врач как будто очнулся и разглядел наконец округлившиеся от страха оленьи глаза сестры и выбившиеся из-под шапочки рыжие прядки. Она была так похожа на его дочку Машу.
— Детка, еще рано фиксировать смерть. Давай немного подождем, — тихо пробормотал пожилой человек.

* * *

«О, это вы, ангелы в белых халатах? Я ведь все слышу. Я все еще здесь, с вами. И пока никуда не ушел. Сейчас поднимусь, дайте только время пошевелить руками и ногами. Я проснусь…»
Мужчина, пластом лежавший на каталке в карете скорой помощи, вдруг вздрогнул и начал хватать ртом воздух. Когда он открыл глаза, сквозь туман рядом с собой узрел старого доктора и юную медсестру. «Рано тебе еще помирать», — пробормотал врач, а девочка украдкой смахнула слезу. В это время диктор радио сообщил: «В Якутске наступил полдень».