Французскую Ривьеру богатые и успешные господа приметили еще в XIX веке: великолепные виды, мягкий климат, тихое Лигурийское море. Монако, Ницца, Канны, Сен-Тропе — все это бывшие деревни, расположенные недалеко друг от друга. Не буду расписывать роскошь тамошней жизни, при желании описания Лазурного берега можно найти на любом туристском портале. 

В Каннах мы остановились в гостинице аккурат напротив ж/д вокзала. Бронировали практически вслепую на сайте www.booking.com, ориентируясь лишь на фотографии комнат. Хотя снимки являются далеко не показателем. Даже крохотный номер можно снять так, что он покажется вместительным. Сойдя с поезда, начали искать карту города. На вокзалах обычно они служили нам указателем расположения гостиниц. Карту нашли, но она была далеко не такая подробная. Рядом с нами остановилась женщина с дочкой лет восьми. Стали на ломаном английском спрашивать, где расположена гостиница «Кристи». Она никак не могла понять, чего мы от нее добиваемся. Мы уже ваучер бронирования ей показывали, она лишь мило улыбалась, когда ее дочка вдруг ясно сказала, что гостиница находится там-то. Мы перешли дорогу и уткнулись прямо в отель.
Ужинать пошли в ресторан. Пошли куда глаза глядят. Забрели в арабский район. Вокруг магазинчики и кафешки, откуда на нас смотрят выходцы из Северной Африки. Зашли в один, заказали наобум, просто ткнув пальцем в меню. Вначале заказали суп. Он был такой, словно нам подсунули воду, в которой до этого мыли посуду, — мутный и вонючий. Принесли второе блюдо — небольшой пережаренный пирог с непонятной начинкой из сплошного куска жира. Может, овечьего бурдюка? Готовила «яства» молодая девчонка. Конечно, она увидела, что мое лицо становилось с каждым разом мрачнее и мрачнее. Муж спросил: «Ты будешь доедать?» Я ответила: «Нет!» и покачала головой. На кухне в это время началось что-то вроде тихой истерики, слышались глухие рыдания. Мужу должны были принести второе, но официант (видимо, он и есть владелец заведения) извинился, что заказанное принести не могут якобы по причине отсутствия каких-то ингредиентов. Ну и слава Богу!
Следующий день начался с посещения знаменитого Дворца кинофестиваля. На красной дорожке не протолкнуться — позирует масса женщин, воображая себя на минутку звездой кино. Попыталась изобразить звезду и я. Потом валялись на берегу моря. Как люди плавающие мы заплыли далеко-далеко. Там установлена плавающая на волнах платформа, с которой можно прыгать на большую глубину. Нет ничего лучше моря и чувства, что ты с ним одно целое.
На берегу мы впервые увидели женщин с силиконовой грудью. Дамы бальзаковского возраста лежали топлесс, то есть в крошечных стрингах. Очень загорелые, с выдающимся верхом. Даже тамошние мужчины, проходя мимо оперированных красоток, смотрели на них — нет, не с вожделением, а с удивлением и даже гримасой осуждения. Нет, такие искусственные шары мне даром не нужны.
Уходя с пляжа, услышали крики. Недалеко от нас стояла кружком немецкая молодежь. Посередине несколько бутылок водки. К ним подскочили два парня-негра и стали задирать ребят. Один схватил почти полную литровую бутылку и стал махать ею перед лицами немцев. Меня удивило, что почти шесть парней-европейцев не предпринимали ничего, чтобы утихомирить двоих хулиганов. Сюда бы нашу молодежь! Лишь один пытался с ними ругаться, тут чрезмерно возбужденный негр разбил бутылку о голову парня. У того полилась кровь. Окружающие наблюдают. Большинство в шоке, на лицах удивление, не более. Кричать и звать полицию начал мой муж. Негры, проорав какие-то проклятия на французском, ретировались. А мы, немного ошеломленные, пришли к выводу: «Вот до чего доводят наркотики!»
Гуляя по Каннам, забрели в парк. Он был закрыт наглухо большими воротами, но мы этого не знали, так как зашли сзади через насыпь. Заросли тропического леса, ровные дорожки, видно было, что никто по ним не гуляет. Бродили и увидели, что посреди парка высится роскошный пятиэтажный дом. Лесопарковая зона оказалась частной зоной. Вдалеке гулял мужчина с детьми. На нас он даже не обратил внимание. А мы так же незаметно удалились.
Марсель... Он поразил полностью. Мне казалось, что этот гигантский город-порт не такой величественный и белый. К сожалению, пристань была на ремонте, но мы посидели и в портовских ресторанчиках и погуляли на катере по морю до островов. А еще поразило огромное количество проституток, причем возраст дам зашкаливал далеко за «полтинник». С обилием румян, белил, курящие сигареты, у некоторых лица были весьма потрепанные, при том, что фигуры сохранились. Я подначивала мужа спросить сколько стоит один час, но он испугался, что потом от них не отвяжешься. Мы фланировали по центру города мимо бесконечных рядом сидящих за столиками и стоящих женщин.
В Марселе мы жили в гостинице, принадлежащей армянам. Когда искали, немного заблудились. Вроде шли мимо дома №8, а нам нужен 32-й. Нацелились пройти минимум квартал. Шли недолго и вдруг смотрим — дом №76. Потом поняли, что дома здесь высокие, но узкие-узкие, всего в один подъезд. Пришлось топать обратно.
Последний город во Франции — Монпелье. Мы его выбрали при планировании нашего вояжа, буквально ткнув в карту пальцем. Оказалось, интересный город. Поразили остановки, общественный транспорт и очень вежливые люди. Каждый поезд трамвая покрашен по-своему. На одних — морские обитатели, на других — растения, третьих — космос. Когда искали пляж, сели не на ту линию трамвая, девушка-водитель выскочила, провела нас по путям, объяснила, куда садиться, при этом улыбалась так, будто мы ее самые желанные гости. Спасибо вам, мадемуазель. Вы весьма любезны!