Брать котейку в дом никто не торопился. Наоборот, все хотели поскорей отделаться, однако боялись кошачьей мести. За несколько дней котёнок заметно отощал. Пожалев животное, однажды я кинул ему ломтик колбасы. Однако кроха сразу не набросилась на еду, а обошла её кругом, понюхала, лизнула и, откусив кусочек, с важным видом принялась есть. Закончив трапезу, кошечка мяукнула, облизала лапку и с довольным видом начала приводить себя в порядок.
Когда соседская девочка погладила киску, ее бабушка подняла переполох:
– Это бродяжка, у неё, наверное, лишай! Не надо руками трогать, нам ещё заразы не хватало!
На следующее утро, идя в школу, девчушка крикнула в приоткрытую дверь:
– Бабуля, пока!
Сбежав вниз, она остановилась на лестничной площадке, вынула из рюкзака приготовленный бабушкой завтрак, отломила добрую половину бутерброда и отдала котёнку, который лежал на подоконнике. Постепенно давать корм начали все кому не лень. Приблудную кошечку отныне ненавидела только одна старуха. Проходя мимо, она громко ворчала:
– Что за тварь гадкая тут появилась! Хоть бы кто выкинул её подальше!..
Киска отъелась, начала расти и часто справлять нужду. Вскоре весь подъезд провонял ее мочой. Однажды она сходила на наш половик, а я нечаянно наступил на эту гадость и вошел в дом. От жены мне крепко влетело. Так что я всерьез решил избавиться от нежелательного соседства.
Вечером по пути домой у магазина подобрал картонную коробку из-под яблок. Когда стемнело, взял кусок колбасы, положил в ящик и вышел в подъезд. Схватив котёнка с подоконника, засунул в коробку, отнес в подъезд дома напротив. И, дабы не застали на месте преступления, спешно ретировался.
Первое время мой взгляд то и дело цеплялся за подоконник, где лежала чёрная кошечка. Однако я скоро забыл её. Прошел месяц. Совсем в другом районе города я вдруг встретил знакомого, который нес под мышкой коробку, на которой были нарисованы яблоки. Поговорив о том, о сём, я спросил:
– Яблоки купил, что ли? Куда тебе столько?
– Да нет! Кто-то нам котёнка в подъезд подбросил. Вот хочу куда-нибудь подальше отнести. Хочешь взять?
Он открыл картонку, а на её дне я узрел знакомую чёрную усатую мордочку. Это была та самая киска, которую я недавно определил на постой в другой дом.
Она подросла, её чёрный мех стал гуще и длиннее. Как она здесь оказалась, одному господу богу ведомо!
– Нет! Не надо! – вскрикнул я и отпихнул коробку.
– Ну, бывай!
Дней через десять на окне лестничной площадки я увидел знакомую коробку.
Из неё, потягиваясь и зевая, вылезла черная котейка. Я лишь сплюнул.
Так она опять начала жить да поживать в нашем подъезде, который очень быстро пропах кошатиной. Соседка снова начала возмущаться:
– Опять она тута появилась! У меня вся одежда кошкой провоняла! Хоть бы кто-нибудь убрал её вон отселе!..
В тот вечер я поскользнулся на кошачьем помёте и грохнулся на грязный пол. Причем неудачно подставив руку назад, порвал связку и месяц просидел на бюллетене. «Ужо тебе, кошара! Теперь-то я тебя пристрою!» – подумал я в сердцах.
Когда рука более-менее зажила, под громкое мяуканье я сгрёб ненавистную тварь, сунул в коробку из-под яблок, для верности замотал тару скотчем и на машине увез на окраину города. Выбрав двухэтажную общагу, оставил коробку там и сразу рванул домой.
Студеную зиму сменила яркая весна. Наступило жаркое лето. Выходя, как обычно, утречком из квартиры, чтобы ехать на службу, на лестничном окне я краем глаза заметил чёрный силуэт. Батюшки! Та самая, с небольшой белой отметиной на правой передней лапке! Она заматерела, обросла пушистым длинным мехом. Посмотрев на меня, презрительно фыркнула и как ни в чём не бывало принялась умываться.
Ведь в яблочной картонке ее увезли к чёрту на кулички. Остается только гадать, как она добралась до нашего дома! А ребятня рада-радёшенька. И лишь бабка каждый день исходит криком:
– Опять здесь эта чёрная дрянь! Пропадала же. Откуда взялась?!
Я только присвистнул. В старину немощных и неимущих бедолаг определяли ночевать и кормиться, переходя из дома в дом, и назывались эти бродяги кумаланами.
Нашу приживалку я назвал Кумаланкой. Детвора опять начала добросовестно откармливать ее. Постепенно кличку сократили, и кошка стала просто Кумой. А я, наученный горьким опытом, при входе в подъезд отныне тщательно смотрел себе под ноги.
Но однажды Кума прославилась. Днём, когда почти все взрослые были на работе, она начала истошно мяукать и бегать по подъезду. Говорят, при этом она царапала дверь той вредной старухи, которая люто ненавидела её. Когда наконец из своей квартиры вышел сосед, кошара пребольно укусила его за ногу и потрусила к бабкиной квартире. Раздосадованный сосед погнался за нахалкой. Однако тревожный вид кошки, которая царапала дверь, удивил его. Мужик понял, что там что-то случилось, и вызвал сына хозяйки. Через пару минут мужчина был тут как тут. Когда он открыл дверь, бабка без сознания лежала на кухне. Приехавшая «Скорая помощь» определила сердечный приступ. Еще немного, и дело могло обрести худой оборот!
«Ай да Кума! Просто суперкошка!» – хвалят теперь спасительницу. Из неугодной гостьи она в одночасье превратилась в общую любимицу. Все суют ей лакомые куски. А она держится независимо и по-прежнему тщательно трет лапкой мордочку. Я тоже поддался общему настроению и подал героине колбаски. Но она фыркнула и отвернулась. Мой подарок остался нетронутым.
Бабка вскоре выписалась из больницы и попробовала пригласить Куму к себе жить. И хотя та гордо отказалась, старушка начала баловать её то сметанкой, то молочком, угощать свежим мяском, разговаривать ласковым голосом, будто с человеком. У Кумы появились красивая кормушка, мягкая подстилка и даже лоток с катсаном. Все соседи, идя мимо, здороваются и гладят ее. А как иначе, геройская кошка!
Как-то с утра я решил вынести мусор. С порога сунул ноги в галоши – старые резиновые сапоги с обрезанными голенищами, и чертыхнулся. Обувь была полным-полна кошачьей мочи!
А Кума сидит себе на картофельном ларе у выхода, глядит на меня огромными жёлтыми глазищами и победоносно мяукает, будто говоря: «Ну как, выкусил?!»
Весь день на работе я вонял кошачьим амбре. Коллеги, приближаясь ко мне, отворачивались и зажимали носы.
Что я мог теперь поделать с Кумой? Суперкошки не валяются в каждом подъезде...
Василий Васильев-Харысхал в Якутии знаменит как драматург, чуть ли не треть актуального репертуара Саха академического театра имени П.А.Ойунского состоит из его драм. В 2014 году в Государственном академическом Русском драматическом театре имени А.С.Пушкина режиссер Андрей Борисов поставил по его произведению спектакль «Страсти по ямщику», а кинорежиссер Никита Аржаков экранизировал повесть «Потерявшиеся сердца».
Предлагаем перевод его рассказа «Месть Кумы», который непременно вызовет у читателей добрую улыбку.