— Ну  что ж,  хорошее  дело — увековечить  память  земляков… Чаю  будешь? — спросил  он и стал  накрывать  стол.
За  чашкой   чая  неторопливо началась  наша   беседа,  сначала  о  погоде,  предстоящей охоте  на  уток. Чувствую, что  тема  разговора  постепенно  меняется.
— Родион  Павлович, — обратился к нему, — давно   хочу   спросить  у  тебя,  говорят, что ты  хранишь старую  расческу.  Чем   она тебе   дорога?
То  ли  от  неожиданного вопроса,   то  ли от нахлынувших воспоминаний  старик какое-то  время  молча  смотрел  на  меня.  В воздухе повисла неловкая  пауза.  
— Это  память  о моем  друге  детства, —  наконец ответил он. — Если    интересно, могу  рассказать.
Я  утвердительно   кивнул  головой.

Две половинки
«У  каждого  человека есть  близкий  друг,  с которым  ты  делишься  своими секретами,  доверяешь ему, таким  был мой  друг  Иван  Макаров. Жили тогда  мы  в  одной  местности Баллыгынайдаах. Студеными  зимними вечерами часто  сидели  у  камелька и,  затаив  дыхание, слушали    леденящие  душу рассказы стариков. Рано утром мы наспех пили  кирпичный чай и  отправлялись  в  школу,  которая находилась в  трех  километрах.
Так  случилось, что Ваня  не  мог   дальше учиться. Родители  у него были  старые,   и  надо  было  зарабатывать на хлеб насущный. На  некоторое  время  мы  разлучились, так как я  продолжил  свою учебу в Олекминске и посетить родителей нам разрешали лишь в субботу и воскресенье.
Иногда я отправлялся домой пешком, а если повезет, на лошадях забирали родственники. Несколько раз за мной приезжал  Ваня.
Незаметно  пролетели годы  детства, наступила прекрасная  пора  юности. Мы  стали  заглядываться  на  девчат – дело молодое, стали следить за собой,  у  каждого  из нас  была   расческа.
Наступил 1941 год. Уже  в  августе  многие  односельчане   получили повестки.  В  июле  1943 года повестку  вручили  мне и Ивану.
За  день  до  этого  мы  отправились к   месту, где  любили отдыхать и  рыбачить. Помню,  стоял  жаркий  летний  день, колхозники на  своих покосах убирали   сено,   повсюду высились зароды.
— Ну  вот, наверное, последний  раз  вижу эти   места, — как бы  невзначай сказал  друг.
— Брось ты  эту  мысль,  мы  еще  отпразднуем победу  и  заодно  твою  свадьбу,  —   попытался отшутиться я.
— Давай, лучше пойдем в  укромное  место  и постреляем из «мелкашки», — предложил он.
— Давай — согласился я. В это  время каждый  из нас  носил  значок  «Ворошиловский  значок».
— А  вот  и  мишень, — сказал  Иван и  достал  свою  расческу. Он отмерил  расстояние и  выстрелил, пуля разбила расческу  на две равные  половинки.
Взяв  обе в  руки, одну  положил себе  в карман,  другую протянул мне со словами:
— Храни  как   талисман, когда   будешь   причесываться, вспоминай  друга. После   Победы  встретимся  на  этом  месте  и  соединим половинки.
Долго   еще  мы  бродили  по  знакомым  местам, где  прошло  наше босоногое  детство.

На войну
Сборы   были  недолгими. Провожала    меня вся  родня. Мать   суетилась,  собирая вещи, время  от  времени  всхлипывала, украдкой  уголком  платка   утирая  слезы.
 Отец молча  сидел  у  стола. Да  и  не  принято  у  нас,  якутов,  причитать. На прощание обнял  всех,   мать    погладила теплой  ладонью и  тихо  сказала:
— Береги  себя, сынок.
Утром  до  отказа  переполненный   баркас с  призывниками направился  на  противоположный  берег  реки  Чары,  провожали  жены, дети, многие  уходили навсегда.
В  октябре  1943  года я принял присягу, начались  тяжелые  солдатские времена, мое  десятилетнее  образование  дало  возможность  освоить военную  профессию  радиста-телеграфиста,  а  Ивана после  краткосрочных  курсов отправили на  Западный  фронт. Больше  я  его  не  видел.
О  судьбе Ивана  ничего  не знал,  писем не  писал. В  свободную  минуту доставал  расческу и  медленно  проводил  по   бритому   затылку, мысленно представляя  друга, молил  бога, чтобы  остался  жив и невредим.
Когда  начались  боевые  действия  против  Японии, наша  часть в составе Забайкальского  фронта  стремительно наступала, преследуя  врага. Я обеспечивал бесперебойную  связь между  полками.
Кончилась  война. Стали возвращаться   фронтовики, но  среди  них  не было  Ивана и  многих   моих сверстников.
 Только спустя    много  лет   узнал  трагическую судьбу  моего   друга. Он погиб  смертью  храбрых  в 1944  году.
После  демобилизации вернулся  домой  и  поспешил к тому месту, где мы расстались  с Иваном. Здесь ничего  не  изменилось, только на  опушке  поляны  пробивались молодые пушистые елочки.
Я долго лежал на  спине на прогретой  солнцем земле, вдыхая пряный  запах густой травы, достал расческу, и перед  глазами  возник  образ друга.
— Эта неказистая расческа – память  об Иване, — сказал  Родион  Павлович. — Вот  и вся  история.