— Тогда я еще не поняла, почему именно третья премьера. Учитель объяснила — первая премьера всегда скомкана, на второй артист болеет, «отходит» от спектакля, а третья — это действительно полноценный спектакль, где артист раскрывается, — вспоминает она теперь.
Широко распахнутые глаза в обрамлении густых ресниц, прямая спина, легкая походка. Когда-то она мечтала стать биологом или врачом. Теперь считает, что ее мечта осуществилась, поскольку актриса может быть кем угодно. И это здорово!
— Артисткой я была с дет­ства, — говорит Евгения. — Постоянно участвовала в самодеятельности, посещала театральный кружок Александры Антюховой. Состояла в пионерской организации, была комсомолкой и принимала живейшее участие во всех мероприятиях.
— Как родители отнеслись к вашему решению стать актрисой?
— Папа не был в восторге. Он не воспринимал всерьез актерскую профессию, считал ее скорее хобби. Как любой родитель хотел для дочери более ясного, стабильного будущего. Да и в роду у меня нет людей, связанных с театром. Мама же, напротив, призналась, что я воплотила ее детскую мечту.
— Ваша первая роль и как вы с ней справились?
— Их было три, я была задей­ствована в нескольких спектаклях одновременно — «Смерть Тарелкина», «Пигмалион» и «Касатка». Это были гастроли в Чите. Я с бешеными глазами исполняла пять танцев… Сейчас очень смешно вспоминать, а тогда кровь приливала, такой был страх.
— Кто из учителей больше повлиял на ваше актерское становление?
— Мои учителя очень разные, и все оставили неизгладимый след в душе. Художественный руководитель курса Анатолий Степанович Тарасов — жесткий, требовательный. Валентина Дмитриевича Антонова я боготворю как актера, преклоняюсь перед его личностью. Он прошел через все ужасы войны и вновь вернулся на сцену. У него прекрасный голос, таких больше нет. Он строгий, но сдержанный, как отец нам. Мы чувствовали себя, как под крылышком, у него. Александр Иванович Кузнецов постоянно подшучивал. Куратор Владимир Николаевич Камратов дал мхатовскую выучку. Все они учителя от Бога. И я благодарю судьбу, что мне выпало счастье учиться у них.
— Какие спектакли запомнились больше всего?
— У меня нет нелюбимых ролей. Я всегда выкладываюсь полностью. В плане работы я максималистка. Либо все, либо ничего. Душа на ладошке. Да и настоящий актер не должен чураться массовки. Другое дело, когда у тебя характерный типаж и ты, как ни крути, становишься заложником образа. Счастье для любого актера — иметь возможность играть разные роли. Я обожаю свою профессию.
Люблю работать с Андреем Саввичем Борисовым. Он как никто может и вдохновить, и рассказать о роли. После репетиций с ним не чувствуешь никакой усталости. В «Созвездии Марии» я играю российскую императрицу Анну Иоанновну и просто влюблена в нее. Когда входила в роль, ориентировалась на слова любимого автора Суворова: «Царицу невозможно сыграть, царицей надо быть!»
— Чьей критике вы доверяете?
— Зритель — мой главный критик. Для меня ценнее мнение людей, далеких от театра. Их оценка ближе, потому как именно зритель называет меня актрисой. Они могут очень точно, не профессионально, а по-человечески посоветовать мне какой-нибудь важный штрих, деталь для роли.
— Какова роль любви в творчестве?
— Самое главное для меня — семья, благополучие родных. Семья очень важна, особенно в актерской профессии, это твой тыл. Если тебе не с кем поделиться своей радостью, то любые достижения, победы бессмысленны. Спасибо моим родителям, я выросла в доме, где царят любовь и взаимопонимание. У меня есть дочь. Она занимается плаванием, стрельбой, пишет, как и я, стихи. А они без любви не пишутся.