Происхождение собственно названия приписывают полярному исследователю Георгию Седову — в 1910 году сюда должны были подойти пароходы «Таймыр» и «Вайгач», а в 1911 году — грузовой пароход.
Так вот, Седову докладывают: «Георгий Яковлевич, на берегу амбар!» Тот сходил, посмотрел и заявил: «Да это не амбар, а амбарчик!» Естественно, домик все стали после этого звать амбарчиком. Так он и был положен на карту.
Пароход Добровольного флота «Колыма» (бывший «Проспер», купленный у норвежцев) совершил свой исторический рейс в 1911 году — на одноименную реку был доставлен паровой катер «Товарищ», 100 тонн грузов. Если бы эти рейсы не начались, край бы освоили американцы и японцы. Прервавшиеся в годы гражданской войны колымские рейсы были возобновлены в 1923 году. И опять нам пришлось вытеснять отсюда американцев.
«Дальстрой» всё построил...
В 1932 году началось! С запада на восток пошёл пароход «Сибиряков» с задачей пройти СМП в одну навигацию. С Лены он забрал два колесных парохода — «Якут» и «Партизан». Между прочим, у устья Колымы к приходу «Сибирякова» скопилась целая флотилия грузовых судов, пришедших с востока: «Зиновьев», «Красный партизан», «Сучан», «Север», «Микоян», шхуна «Чукотка». На каждом пароходе находились работники НКВД, на судах прибыли и первые партии заключенных, около 1500 человек. Сначала под конвоем сошли на берег зеки, затем начали выгружать палатки, продукты. Была штормовая погода, рейдовый катер опрокинулся, но люди выбрались на берег. Из плавника строили причалы, чтобы выгружать технику и продовольствие на берег. В 32-м сделать это так и не смогли, хотя объём доставленных грузов составил почти 5000 т. В самом Амбарчике уже были фактория и несколько палаток, участники экспедиции Наркомвода обследовали берег, нанесли на карту будущий морской порт.
Конечно, место для нового Усть-Колымского порта было неудачным — открытое ветрам, постоянное волнение, небольшие глубины, но он работал, особенно интенсивно в годы войны, когда шло обеспечение авиатрассы Аляска — Сибирь… В 30-е годы здесь даже паровозы выгружали.
Но всё равно в 1960 году порт пришлось переносить в Нижние Кресты, на 120 километров выше по Колыме.
«Знобит от рассказа дотошного...»
Мне довольно часто в начале путешествия на Колыму говорили: «Про неё уже писано-переписано, она изучена вдоль и поперек». Отчасти это так, но сколько интересного всплывает и всплывает… Юрий Николаевич Юдин,
казачий атаман, с удовольствием, с «оттяжечкой», рассказывал мне о походе, который он и ещё несколько среднеколымских казаков предприняли до Амбарчика и в старинное русское поселение на Колыме Походск: «Галина Соломахо, являясь урожденной походчанкой, мечтала побывать на родной земле вместе с супругом, для меня этот поход начался еще раньше, лет 10 назад, когда и зародилась эта идея — пройти по пути первопроходцев, а также отдать дань памяти и уважения жертвам ГУЛАГа.
Мы в сопровождении товарища атамана нижнеколымских казаков Виталия Соковикова, Николая Склярова, охотинспектора Юрия Налетова и старшего вахмистра, инспектора ГИМС Евгения Бережнова прибыли к устью Колымы — исполнил я свою мечту, побывал на Амбарчике.
Капризы погоды, крутые волны — испытание для настоящих мужчин, которое мы смогли преодолеть. Возможно, сами того не осознавая до конца, мы совершили еще один исторически значимый поступок — впервые потомки среднеколымских казаков ступили на эту землю, поклонились кресту, помянули жертв, невинно убиенных в годы страшных репрессий. К сожалению, теперь уже на кладбищенских крестах в Амбарчике трудно что-либо разобрать — «консервные таблички» сгнили — влажный морской климат тому виной».
Для Юрия Николаевича эта поездка оказалась очень и очень волнительной. Много рассказывал о своей экспедиции в Амбарчик журналист Алексей Курило — Интернет полон его фотографий. Мы с ним разговаривали о происхождении бочек с немецкой символикой. Я занимался этим вопросом и вот что выяснил: в 1946 году с Балтики на Сахалин прошли «Подольск», «Чита» и «Ярославль» — бывшие немецкие пароходы типа «Ганза». Их строили для Германии в нескольких странах, тоже «на один рейс», но если американцы построили за войну более 1200 «либерти», то немцы смогли только 250 единиц, 13 из которых достались СССР по репарациям (компенсация военных затрат). Три этих «немца» стали первыми грузовыми судами вновь созданного Сахалинского морского пароходства. Вот они-то из Германии и доставили на Колыму трофейное горючее в бочках, прямо из складов «Кригсмарине», после чего ушли на восток.
«Дальше нельзя, надо поворачивать...»
По пути нам встретился гидрографический «Иней» — он снимал буи с фарватера. Зная, что должны прийти на Колыму с Лены ещё и «Капитан Богатырев», и «Вадим Тюрнев» со стройматериалами для школы, я немного удивился. Потом мне сказали (это одна из версий), что гидробаза сделала это назло — дескать, ленские речники не пользуются услугами лоцманов, так вот вам — снимем буи… На самом деле это неприятно и может грозить большой аварией — несмотря на море воды, здесь множество отмелей.
Ровно работает «Ямаха», лодка идет ровно, хотя трясёт её довольно сильно. Увы, в самом Амбарчике побывать мне так и не довелось — ниже Михалкино, за косой Шалаурова река раздаётся, превратившись в настоящее море. Началось то, о чём предупреждал меня глава района Иван Павлович Суздалов — ухудшение погоды. Сильный ветер поднял крутую волну, лодку — обычный «Крым» — начало бить. Надо было возвращаться. Мыс Столбовой, за которым скрывался Амбарчик, бухта Трояна были совсем близко…
Мне оставалось только сказать «Прощай», и мы взяли курс на Зелёный Мыс. Отсюда ветер был попутный.
Мысли напоследок
В этом году событиям 1938 года исполняется 75 лет. Своеобразный юбилей. У меня такое ощущение, что если бы не было ГУЛАГа, огромному количеству журналистов не о чем было бы писать. Сегодня уже практически не осталось тех, кто «сидел» в те времена, а стонет и скрежещет зубами молодое поколение, которое с трудом представляет себе условия, вызовы, политическую обстановку и жизнь того времени.
Когда говоришь — в Америке сегодня в тюрьмах более 2 миллионов человек, это почему-то никого не впечатляет. А точно такая же цифра на 1953 год по СССР всех шокирует. В общем, есть над чем подумать. Эти мысли возникали постоянно во время путешествия по Колыме — о хаосе в оценках нашей недавней истории. Почему бы не превратить тот период в «дело доблести, геройства и славы»?
Смотрю на фотографии Амбарчика. По количеству могил можно пересчитать количество умерших. Колючая проволока — почему обязательно это «зона»? Скорее всего, склады — ведь это была перевалочная база.
Если уж место стало знаменитым, необходимо очистить территорию от мусора, остатков строений, привести всё в порядок, восстановить кладбище. Вот тогда мы докажем, что это место нам памятно, что те, кто навсегда остались здесь, не забыты.