Интернациональные корни
— В свое время ваше имя в Якутске стало чуть ли не брендом — Евгения Осенняя. Звучит! Почему вдруг сменили фамилию?
— Просто в один прекрасный момент решила от нее отказаться. Что-то произошло в моем сознании. Я стала крестной матерью хорошей девочки Катюши, дочери родственников. У меня свой сын, а Катюшка стала дочкой. Во время таинства крещения ясно ощутила, что я другой человек. Стала Троицкой. Официально, по паспорту.
— А вы все знаете про свои корни?
— Если с мамой все понятно — она родом из села Нуорагана Мегино-Кангаласского района, приехала в Якутск в конце 1950-х
поступать на швею в СПТУ-8, то с папой все запутанно. Василий Евгеньевич Осенний родился в 1933 году. Помнит, как его ребенком перевозили в поезде под бомбежками из детского дома в Казахстан, город Чимкент. Ехал с такими же детьми. После войны многих забрали родственники. А он оказался никому не нужен. После армии в 1957 году папа приехал в Алдан, где окончил ремесленное училище. Вскоре оказался в Якутске, встретил маму. Мы долго гадали и расспрашивали папу, ведь у него яркая средиземноморская внешность. Он либо грек, либо еврей, знакомые считали, что украинец. Каждый раз он отмахивался: да зачем вам это надо. Папы уже нет в живых, он скончался в 2008 году. Хочу сделать запрос в Чимкент, выяснить, откуда его привезли.
— Ваш талант модельера от родителей?
— Папа всю жизнь проработал в Якутском комбинате строительных материалов и конструкций, ушел на пенсию в 1991-м. И потом подрабатывал то там, то здесь — не мог усидеть без работы. А мама с молодых лет до выхода на заслуженный отдых трудилась заведующей пошивочным цехом в Саха театре. Шила костюмы ко многим спектаклям. В том числе к «Желанному голубому берегу…» Все кухлянки, торбаса, шапки — ее рук дело. По сей день они используют тот реквизит, возят на гастроли. Спасибо театру, директору Анатолию Николаеву за то, что помнят своих ветеранов, навещают, приглашают. У нее никаких наград нет, но внимание театра дорогого стоит.
Москва, Котельническая набережная
— После школы вы успешно поступили в московский институт. Москва стала вашим городом?
— Поступила я не сразу, через год. Тогда он назывался Московский ордена Трудового Красного Знамени технологический институт легкой промышленности. При нем имелось общежитие — буквально в двух шагах от института и Котельнической набережной. Учиться было легко, сразу полюбила Москву. Сейчас, конечно, никакой общаги нет — все-таки центр города. Снесли.
— После окончания института вернулись домой. Тяжело было инженеру-конструктору швейных изделий с московским дипломом начинать работать в Якутске? В магазинах-то шаром покати.
— При желании могла остаться в Москве. Моя специальность предполагает работу в Доме моделей. Но пока училась, все каникулы проводила с родителями. Домой тянуло, каждый раз везла чемоданы подарков. Мои приезды становились праздником для всех, а кроме меня в семье еще младшие брат и сестра. Авиабилет Москва—Якутск, помню, стоил для студентов 80 рублей — недорого. С приближением распределения мама подсуетилась, и меня направили на швейную фабрику Якутска.
Возглавляла ее тогда Агриппина Ивановна Игнатьева, а меня приняли в экспериментальный цех к Галине Черных. Времена тотального дефицита —ни хороших тканей, ни фурнитуры невозможно найти. Периодически выезжали в Москву на ярмарки.Командировки были глотком воздуха, закупали оптом продукцию Ивановского, Ярославского, Наро-Фоминского комбинатов. Сейчас они все закрылись — не выдержали конкуренции.
— А для якутских девушек глотком воздуха стал ваш Театр мод.
— В Москве, в институте, мы были участниками студенческого Театра мод. Приехав в Якутск, решила создать подобный — для души. Предложила обкому ВЛКСМ, дали «зеленый свет»в Культурном центре ЯГУ, сейчас «Сергеляхские огни». Открыла Театр мод в 1986 году, пришли девочки-студентки — они и стали моими моделями. Работали совершенно бесплатно четыре года вплоть до моего отъезда в 1990-м.
Первый спектакль о моде 1960-х сопровождался музыкой «Битлз». Показ назывался «Слушая «Битлз». Успех был грандиозным! Нас показали в новостях, сняли сюжет по ТВ. Затем другой спектакль «Маленькие фантазии от кутюр». Хотя многие не совсем понимали, что «от кутюр» — такой стиль. Вела в газете «Якутская неделя» постоянную рубрику «Клип-ателье», где рассказывала о моде, звездах. Она была популярной, каждый раз обдумывали ее с Леонидом Левиным и Галиной Крыловой.
Европа, Венгрия
— Как, будучи погруженной в жизнь Якутска, встретили будущего супруга?
— За границу можно было ездить только по линии «Спутника». Летом 1989 года в составе большой группы я выехала в Румынию на знаменитый курорт — в город Совата, что в Трансильвании, там живут этнические венгры. На соленое озеро ездят лечиться со всей Европы. В один из вечеров нашу группу повели в ресторан, где под звуки венгерской музыки я встретила молодого человека. Это была любовь с первого взгляда! Так я познакомилась с будущим мужем Михаем Домокош.
Приехала в Румынию я во времена правления диктатора Чаушеску. За нами сразу стали следить товарищи из местного КГБ. К Михаю приходили домой, проверяли. За мной установили слежку. Уехала домой. Осенью он отправил приглашение, и в декабре я вернулась. К тому времени Чаушеску свергли. Жизнь в Румынии связана с сильным холодом. Они удивлялись — с Севера и постоянно мерзнет! Зимой в домах тепло подавали с 6 до 10 часов утра, затем с 16.00 до 21.00. Мы поженились, жили у его родителей в частном доме, затем купили квартиру. Провели в ней газ, который стоит там немыслимых денег. В Европе ведь нет своего газа.
— Почему решили переехать в Будапешт?
— Были молоды, манил большой город. Михай — венгр, были уверены — все получится! Я работала там в частном ателье, которым владела изумительная женщина с великолепным вкусом. Она ездила в Нью-Йорк, Париж, привозила оттуда модные вещи, а мы, руководствуясь ими, кроили и шили на заказ. Позже туда же устроился мой муж. Хорошо зарабатывали, но каждый месяц приходилось ездить обратно в Румынию делать отметку в консульстве. Это, конечно, изматывало. Когда подали на получение рабочей визы, Михаю дали «добро», а мне отказали. Венгры не любят мигрантов. По событиям в Европе это хорошо видно.
— Четыре года в Венгрии, получается, были потрачены впустую?
— Мы заработали денег, набрались опыта и вернулись в Совату. Все налаживалось, сын должен был пойти в школу, купили машину. Муж устроился на хорошую работу. Одна из командировок была связана с поездкой на юг Румынии. Он был за рулем. С ним поехали директор компании и секретарь. Обратно выехали они в восемь утра, ехать нужно было почти 12 часов. Уже приближаясь к Совате, машина попала в жуткое ДТП, она врезалась в столб. Михай погиб на месте, его спутники отделались царапинами.
Я постоянно думаю, за что мне выпало такое наказание? Жизнь в тот момент оборвалась. Была страшная депрессия. Потеряла все, планы рухнули.
Домой, в Якутск
— Как вы сумели пережить тот период?
— Через месяц приехал брат Василий и сказал: «Давай возвращайся!» И я вернулась. Сделала мужу богатую могилу, за аренду земли там надо вносить плату каждые 25 лет. Заплатила за место рядом — для себя. Так что в свое время буду похоронена в Румынии.
— С чего началась жизнь в Якутске?
— До Якутска пожила в Рязани — родители на пенсии переехали в теплые места. Было тогда поветрие — уезжать в центральную Россию. Устроилась работать в Торгово-промышленную палату Рязани. А через несколько лет мы окончательно вернулись в Якутск.
Шитьем решила больше не заниматься! Получила второе высшее — юридическое. Работала в службе судебных приставов, в мэрии, в Минэкономики. Шесть лет назад все-таки вернулась к призванию. Теперь я преподаватель Якутского колледжа технологии и дизайна. Обучать молодежь — это здорово!
— Значит, все хорошо?
— Сын Михаил учился в Мединституте, отслужил в армии, продолжил учебу в ЯГСХА на ветеринара — ему нравится лечить животных. Женился на хорошей девушке. У меня тоже есть человек, с которым мы близки, живем вместе, о котором я забочусь, а он обо мне. Ведь одиночество противопоказано женщинам в любом возрасте.