С мудрым, рассудительным, доброжелательным человеком, каковым является Клавдия Васильевна, мне всегда было интересно общаться. Тем более что постоянная потребность в этом родилась не на пустом месте. Мы проработали бок о бок не один десяток лет, и совместное прошлое накрепко связало нас. Воспоминания о нем греют душу, и хочется вновь и вновь отматывать ленту судьбы назад …
…Это был самый ухоженный и уютный кабинет в редакции газеты «Социалистическая Якутия», располагавшейся в те годы в деревянном двухэтажном здании по проспекту Ленина, 25. Белые накрахмаленные занавески, всегда радостно цветущий в горшке на подоконнике Ванька мокрый, старенькое пианино придавали отделу культуры какой-то особенный флер. Здесь царила атмосфера душевности и тепла, поэтому посетители зачастую засиживались допоздна. Хозяйка кабинета Клавдия Васильевна Федотова умела разговорить любого гостя.
Но для меня, молодого корреспондента, отдел культуры на тот момент представлялся настоящей ссылкой по сравнению с отделом информации, где я по окончании Иркутского университета проработала два года. В первом все было как-то шустро, бодро, с ветерком, здесь же, напротив, степенно, вдумчиво и основательно.
Под строгим взглядом новой заведующей мне порой становилось не по себе. Но лишь поначалу. Потому что Клавдия Васильевна оказалась хорошим внимательным педагогом, чутким человеком с открытым сердцем и щедрой душой. Хвалила, если было за что, мягко журила за промашки. А главное – учила.
Ведь, чего греха таить, не очень-то любят с молодыми кадрами во-зиться на производстве, воспринимая их как ненужную нагрузку. А в таком живом творческом коллективе, как газета, где ВСЕГДА и ВСЕ срочно, тем более трудно рассчитывать на чье-то особое внимание к твоей персоне. Вечные досылы, изматывающие командировки, разгромные летучки и строки, строки, строки… Встраивайся в этот дикий ритм и сам выплывай…
Мне, как я позже поняла, повезло. Изо дня в день, ненавязчиво, деликатно Клавдия Васильевна вводила меня в новую тематику, показывала разнообразие газетных жанров, учила самокритичности, нетерпимости к штампам, готовила к первым командировкам, дежурствам в типографии…
Жизнь моя стала намного интереснее и разнообразнее, потому что в нее вошли театр, музыка, музеи, литература, выставки и т.д. Работа в отделе культуры открыла для меня столько неизведанного, познакомила со столькими знаменитыми людьми, что теперь страшно представить, что всего этого могло не случиться. Мир предстал передо мной совершенно в других красках. И это было здорово.
За годы работы с Клавдией Васильевной (а отдел наш претерпел не одну трансформацию) я приобретала не только бесценный журналистский опыт, но и узнавала многие житейские премудрости. Неожиданно для себя полюбила «собачью» тему, столь дорогую сердцу К.В., а также повернулась лицом к ставшему очень актуальным «огородному» вопросу. Тем более что щедрые дары с дачи Клавдии Васильевны всегда были на моем столе. К.В.Федотова сумела объединить вокруг себя десятки энтузиастов, сделав рубрику «Подворье» одной из самых рейтинговых в нашей газете.
В отделе культуры сложился очень большой авторский актив, и это тоже заслуга Клавдии Васильевны. Она умела отвадить графоманов и привлечь тех, кто мог принести в газету живую яркую мысль, новую тему, рубрику. В предпраздничные дни мы подписывали по 20-30 открыток, изумляя своих коллег столь необязательной (на их взгляд) тратой времени. Но это нам давало потом обширную географию, новые имена. Информация по культуре приходила из всех уголков республики.
А встречи «У самовара», собиравшие после рабочего дня в редакторском кабинете десятки людей?! Вот где было настоящее заинтересованное общение, широкий обмен мнениями, острые дискуссии. В результате на страницах газеты появлялись актуальные содержательные материалы, вызывавшие многочисленные читательские отклики. Сказывалось это и на подписке.
Так было во всем, за что бралась Клавдия Васильевна. Готовила ли она партийное собрание, мыла ли окна на субботнике, никто не сомневался – все будет сделано на высоком уровне. Деятельная, педантичная, требовательная к себе и другим, К.В. не терпела халтуры и разгильдяйства. Будучи легкой на подъем, заведующая отделом культуры и другим не давала засиживаться в кабинетах Дома печати. И нам, ее младшим коллегам становилось безумно стыдно за свои проколы. Мы срывались в командировки, стараясь доказать собственную состоятельность, учились справляться с будничной редакционной рутиной и с восторгом встречали первые похвалы.
Клавдия Васильевна была примером не только в работе. Ее многочасовые воскресные прогулки по Зеленому лугу с любимой колли Илгой в любую погоду, приверженность здоровому образу жизни вызывали у меня неподдельное восхищение и… белую зависть. Нет, меня на такие «подвиги» никогда не хватало. Но рациональное зерно я все же брала в свою копилку, которая непременно пополнялась чем-то полезным во время встреч в домашней обстановке. Мне было очень интересно в кругу этой замечательной семьи. Три дочери – большое богатство и материнское счастье Клавдии Васильевны.
Люди старшего поколения – люди особой закалки. В них по-настоящему воспитаны чувства долга, ответственности, патриотизма, преданности, сострадания, которые, к великому сожалению, сегодня не в чести. Клавдия Васильевна Федотова в этом смысле – непререкаемый авторитет в нашем журналистском коллективе.
Для меня же она, помимо всего прочего, была и просто женщиной, которая умела со вкусом одеваться, умела угощать гостей, умела добрым словом утешить в трудную минуту. Я благодарна Клавдии Васильевне, К.В. (так дружески мы называли ее между собой), за материнскую опеку, начальственную строгость, товарищескую поддержку – за все, что помогло мне состояться и в профессии, и в жизни.
Каким должен быть настоящий учитель? У каждого на этот счет своя точка зрения. Но, если меня спросят, кого я назову моими учителями, Клавдия Васильевна Федотова будет в числе первых.
г.Москва.
