Сервис 2.0.
Вечер, Большая Конюшенная. До Невского проспекта отсюда пять минут неспешным шагом. Множество людей говорили мне, что главное очарование Петербурга — россыпь кафешек ручной работы, внутри которых чувствуешь магию города. Большая Конюшенная — идеальное место, чтобы проверить это — тут не Невский, но самый центр города. Цена аренды ниже, и есть много маленьких заведений. Но мне лень играть в эту лотерею. Хочется чего-то проверенного. Выхожу на Невский и иду в одно из заведений транснациональной сети фаст-фуда на Мойке.
— Здравствуйте! Попробуйте наше спецпредложение «Снегурочка»! (приглашающий жест рукой в сторону рекламных материалов)
— Нет, спасибо. Можно Воппер Би-Би-Кью и картошку по-деревенски?
—Можно. Напитки будут для вас?
— Да, «Пепси».
— Десерты будут для вас?
— Нет, спасибо.
— Возьмете добавочку к картошечке за 49 рублей? Крылышки или снэки?
— Нет, спасибо.
Протягиваю девушке 500 рублей.
— Ваши пятьсооот! — тянет девушка, не забывая улыбаться. —И ваша сдача 150 рублей! Приходите еще.
Поедая бургер, я думаю об этом новом сервисном языке, который, по-моему, кроме Петербурга больше не услышишь нигде. «Десерты будут для вас?», «Напитки будут для вас?», «Ваши пятьсот!», «Добавочка», «Картошечка» — несколько кодовых фраз, которые полностью переворачивают ощущения от обслуживания тебя как клиента. Дарю идею якутским рестораторам: если обучить персонал данным кодовым фразам, то впечатления от заведения вырастут космически. В общем-то, здесь и кроется главное послевкусие от Петербурга — место, где все работает самым правильным образом и люди не загнаны настолько, чтобы полностью терять человеческий облик. На нашей планете немного городов, которые могут похвастаться тем же самым.
Погружение
«Школа культурной журналистики» проходит каждый год—руководство фонда «ProArte» отбирает журналистов от 20 до 30 лет со всей России, которые пишут о культуре и хотели бы научиться писать о ней еще лучше. В этом году туда посчастливилось попасть и мне. Набор был экспериментальным—мы писали исключительно про арт.
Основной точкой интереса являлась «Биеналле музейного дизайна», которая проходила в дни нашего визита. Она объединила в себе несколько выставок, которые призваны переосмыслить музейный дизайн как таковой и ответить на вопрос: почему за границей в музеи стоят очереди, а в нашей стране все не так. С этой целью на биеналле приехали известные дизайнеры, в частности, свою лекцию прочел куратор международных экспозиций Петер Нойвер.
В один из дней мы посетили все выставки биеналле и сделали итоговые презентации, посвященные им. Главным требованием к презентациям было оформить их как некий интерактивный медийный продукт.
Контакт
Также мы встретились с бывшим главным редактором журнала «Афиша» Юрием Сапрыкиным. Этот человек не нуждается в представлении.
— Я читаю лекции молодым журналистам уже много лет.Раньше мы говорили о том, как писать рецензии, какие ходы и метафоры лучше не трогать, потому что они являются запредельными банальностями. Но в последнее время этот разговор приобретал все более печальные тона. Так что хорошо, что мы с вами встречаемся вечером,с утра день был бы безнадежно испорчен, а сейчас уже не жалко, — позитивно начал Сапрыкин. На лицах слушателей отразились сложные чувства.
В течение следующих двух часов Сапрыкин предлагал различные подачи, которые они с переменным успехом принимали: старался не произносить слова «Спутник и Погром», рассказывал о Первом канале и Константине Эрнсте, сообщал, что комментарии в интернете придумал Сатана и многое другое. Что приятно, перечисление максимального количества умных слов в одном предложении под видом вопроса составляло чуть больше половины всего сказанного молодыми журналистами за время встречи. И это позитивный момент — ведь показатель мог составить и 100 %.
Почти туристы
В ходе поездки нам удалось почувствовать себя и классическими пакетными туристами. Организаторы арендовали для нас автобус и повезли на обзорную архитектурную экскурсию по городу с гидом. Гид в этот день был болен, говорил очень тихо, так что экскурсия превратилась в приятную прогулку по красивым местам Петербурга. Насмотревшись на город, мы завершили наш тур не менее пакетно — посещением мола «Стокманн». В нем туристкость дня была возведена до абсолюта — после того, как мы заказали кофе в Starbucks, одна из девушек попросила у меня пакет с пончиком, чтобы сделать эталонный натюрморт для Instagram.
Эрмитаж
Эрмитаж мы посещали пять раз. Наверняка вы думаете, что Эрмитаж — это такой музей, который гордо выделяется среди общероссийской музейной картины по причине того, что его знают во всем мире, и никаких проблем ни с чем он не имеет. Я тоже так думал. На самом деле в этом музее много проблем, начиная с совершенно бытовых. Сотрудники рассказали нам много интересного, в частности то, что некоторые большие экспонаты просто невозможно затащить внутрь, т.к.процесс просто никак не продуман. Но, несмотря ни на что,музей являетсябезумно красивым и интересным местом, которое иногда вполне можно принять за Лувр. Также мы посмотрели изнутри часть Эрмитажа, которая спроектирована известнейшим архитектором Ремом Колхасом.
Ощущение
По идее, как вежливый человек я должен избегать этой фразы и всячески делать вид, что это не очевидно и требует серьезной дискуссии. Но скажу прямо: Петербург лучше Москвы по всем фронтам. Когда подъезжаешь к Москве на аэроэкспрессе, хочется выть от тоски и ужаса, исходящих от этого города. Когда подъезжаешь к Петербургу, чувствуешь, что ты возвращаешься в родной город, который за время твоего отсутствия разительно улучшился и похорошел. Все говорят, что у Петербурга есть и «темная сторона», но, к сожалению (или к счастью), мы ее не увидели.
Если Москва — это галерея абсолютно свихнувшихся от ритма мегаполиса людей, то Петербург —город абсолютно каноничных образов. Каждый встреченный здесь человек старательно играет тщательно придуманную для себя роль. Он напряжен, он придумал себя, свой шарфик, свою небритость, свой печальный томный взгляд. Она напряжена, она придумала себя, свои очки в роговой оправе, свою пластику, свои движения. Над этими людьми можно смеяться, конечно, но мне куда ближе такой способ побега от реальности, чем московский вариант.