Она пришла сюда после окончания отделения искусствоведения исторического факультета Ленинградского университета в 1950 году, когда здание музея, сильно пострадавшее от бомбежек, еще не было полностью отреставрировано. Блокада нанесла музею тяжелый урон. 150 тысяч экспонатов хранились в подвалах, и многие погибли безвозвратно. Лидия начала музейную карьеру с восстановления экспозиций музея.
Так получилось, что вся ее дальнейшая профессиональная жизнь неразрывно связана с отделом Сибири и Дальнего Востока этого грандиозного научного заведения. Лидия Григорьевна – автор разделов «Якуты» и «Буряты», «Народы Сибири и Дальнего Востока XIX – XX вв.». Воплощен в жизнь экспозиционный план «Современные праздники и обряды народов СССР». Ею созданы тематические планы экспозиций в этнографических музеях Улан-Батора, Улан-Удэ, Якутска, поселка Оленек Республики Саха (Якутия). Лидия Григорьевна — автор множества статей и указателей по культурам народов Сибирского региона, в том числе уникального каталога по долганам. Все ее труды написаны по итогам многочисленных экспедиций по огромному региону Зауралья.
Несмотря на возраст, она и сейчас прекрасно выглядит и продолжает работать. В чем источник ее духовной силы? Я считаю, что секрет кроется в особой ауре города-музея, выстоявшего в огне Великой
Отечественной войны. В блокаду моя героиня была подростком. Вот как она вспоминает о том времени: «До войны наша семья жила в Пушкино в бывшем Царском Селе. Дед мой был краснодеревщиком. С бабушкой они жили во флигеле Екатерининского дворца. Отец Григорий Ефимович Леонов был железнодорожником. Во время блокады я училась в Невском районе в школе №335. Дети военных лет взрослели рано. Кто мог, копал окопы, дежурил на крышах. Мы обходили одиноких людей. Это, конечно, были женщины, у которых мужья, сыновья воевали. Мы помогали им чем могли, приносили дрова. Самое страшное — зимой царили жуткий холод и голод, постоянно гремели артобстрелы, взрывались бомбы. Однажды рядом со мной разорвался снаряд. Не понимаю до сих пор, как я осталась жива. Когда советские войска снимали блокаду, с 26 на 27 января, в городе никто не спал. Стены ходили ходуном от канонады. Назавтра в школе объявили о снятии блокады. Что тогда было! Все ленинградцы вышли на улицы! Обнимались и целовались совсем незнакомые люди».
Я, как и все деятели прикладного искусства Якутии, общаюсь с Лидией Григорьевной не первый год. Однажды стала свидетелем интересного случая. Я познакомила ее с Гаврилом Троевым, преподавателем Государственного института физкультуры им. Лесгафта. Гаврил Афанасьевич вдруг густо покраснел и честно признался, что много лет назад ему не хватило смелости встретиться с ней, тогда заведующей отделом Музея этнографии СССР, и что у него для нее есть письмо. Так через
20 лет послание нашло адресата. Якутские мастера благодарили ее за подвижнический труд и окрестили Лидию Григорьевну Сардааной – по названию своего любимого цветка. Поистине признание не подвластно времени!

Анна ЗВЕРЕВА