«Кто из нас не знает «Тройку» Перова, — писал В. В. Стасов. — Этих московских ребятишек, которых хозяин заставил таскать по гололедице на салазках громадный чан с водой. Все эти ребятишки, наверное, деревенские родом и только пригнаны в Москву на промысел. Но сколько они намучились на этом «промысле»! Выражения безысходных страданий, следы вечных побоев нарисованы на их усталых бледных личиках; целая жизнь рассказана в их лохмотьях, позах, в тяжелом повороте их голов, в измученных глазах…» 

История картины очень интересна. Художнику никак не давался образ центрового мальчика, всё было не то. Но однажды он встретил женщину с ребёнком, которые шли из рязанской деревни в монастырь на поклонение. Её звали тётушка Марья, а сынка Васенькой.
Василий Перов с трудом уговорил старушку позволить ему написать ее сына: она долго ничего не могла понять, все боялась и говорила, что это великий грех. После долгих уговоров она наконец согласилась, и Перов повел их в свою мастерскую, показал неоконченную картину и объяснил, что ему нужно. Мальчик сидел спокойно. Художник писал быстро, а старушка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась гораздо моложе, тихо рассказывала о том, как похоронила мужа, детей и остался у нее только сын Васенька — единственная ее радость.
Картина получилась! Даже сам автор был доволен. Еще больше его обрадовало то, что ее купил знаменитый Третьяков. А уж когда Василию Перову дали звание академика, гордость переполняла.
Но история картины на этом не закончилась. Прошло четыре года, и тетушка Марья снова пришла к художнику. В узелке были деньги, которые она выручила, продав всё: дом, живность, скарб… Она хотела купить эту картину. Её сын Васенька умер. Перов отвёл её к Третьякову.
Перов пообещал тетушке Марье написать для нее портрет Васи. Он исполнил обещание и послал ей в деревню портрет в позолоченной раме.
В своих воспоминаниях он пишет: «Придя в ту комнату, где висела картина, которую старушка так убедительно просила продать, я предоставил ей самой найти эту картину, — писал Василий Перов в рассказе «Тетушка Марья». — Признаюсь, я подумал, что она долго будет искать, а быть может, и совсем не найдет дорогие ей черты; тем более это можно было предположить, ведь картин в этой комнате было очень много. Но я ошибся. Она обвела комнату своим кротким взглядом и стремительно пошла к той картине, где действительно был изображен ее милый Вася. Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее и, всплеснув руками, как-то неестественно вскрикнула: «Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!» — и с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол».
Много времени провела мать у картины, никто ее не тревожил, и только дежурный, стоявший у двери, полными слез глазами смотрел на нее»…