Революция — время юных
Лидерам Якутии, которые почти сто лет назад основали государственность республики, на тот момент было всего по восемнадцать-двадцать лет. Сложно представить, что же за обстановка была в то время, если молодые ребята были настолько увлечены своими идеями, что решили не просто установить новую власть, но и настаивать на необходимости автономии вновь образованной республики.
Практически у всех — Максима Аммосова, Платона Ойунского, Исидора Барахова, Степана Аржакова и других — было качественное по тем временам образование. Они окончили Якутскую учительскую семинарию и состояли в марксистском кружке Емельяна Ярославского. Желание учиться и учиться не просто так, а с намерением, тут же претворить свои знания в жизнь, было у молодых революционеров неистребимым.
Это было время прорыва. Но прорыва не только политического, технического, экономического — это был взрыв человеческих возможностей. Иначе объяснить героическую мужественность этих молодых ребят в отстаивании своих идей невозможно. Ведь им удалось небольшой группой перевернуть все былые представления о старой жизни и сражаться за новую. И что еще более важно — строить ее, советскую действительность, вникая во все детали, разбираясь во всем, без всяких «не могу» и «не знаю». Получать образование им нужно было для того, чтобы отдать свои знания людям, республике и сделать максимально возможное за короткий срок человеческой жизни. Которая практически у каждого из них трагически оборвалась…
Возвращение истории
Республика не забыла своих героев, шаг за шагом восстанавливая события тех лет. Были найдены новые документальные источники, подняты архивы.
В 1987 году, спустя 90 лет со дня рождения М. К. Аммосова, был открыт первый в нашей республике мемориальный музей, посвященный государственному деятелю.
Любовь Степановна Алексеева, директор дома-музея: «И все-таки время было упущено. Аммосов был реабилитирован в 1956 году, и все последующие годы попытки увековечить его имя если и предпринимались, то очень осторожные. Если бы с момента реабилитации шел сбор материалов, то сегодня мы располагали бы гораздо большими знаниями о его жизни. Живы были еще его соратники, родственники, сохранились какие-то вещи».
Сравнительно недавно в Таттинском улусе был открыт мемориальный дом-музей, посвященный Платону Ойунскому. В прошлом году — музей Исидора Барахова в селе Харбалах Верхневилюйского улуса. А земляки видного государственного деятеля Степана Аржакова только начинают ставить вопрос о том, что необходимо открыть музей его имени в городе Вилюйске.
— Как вы считаете, почему вопрос об увековечивании памяти государственных деятелей республики начал подниматься только в последние годы, ведь времени с момента их реабилитации прошло немало…
— Думаю, что общество наше было не готово к этому, так как долгое время культ личности Сталина витал над всей страной, слишком живы были в памяти трагические события прошлого. В последнее время действительно процесс осознания своей истории, уважения к ее лидерам, стоявшим у истоков государственности, набирает обороты. Ведь и 27 апреля как День республики мы стали отмечать сравнительно недавно. Зародилась хорошая традиция возложения цветов у подножий памятников Максиму Аммосову, Платону Ойунскому, Исидору Барахову, Алексею Кулаковскому. Что важно — в этих мероприятиях принимают участие молодежь, студенты. И я не соглашусь с теми, кто считает, что нашим молодым людям не очень интересна история. Могу судить хотя бы по нашему музею. Мы активно сотрудничаем с СВФУ, другими учебными заведениями. К нам приходят первокурсники, школьники и живо интересуются историей республики. Мы рассказываем не только о Максиме Кировиче, но и про других наших выдающихся деятелей. Таким образом азы, понятие об образовании государственности республики мы ребятам даем.
— Любовь Степановна, мемориальный дом-музей находится на территории культурно-архитектурного комплекса города Якутска, который у большинства ассоциируется с зоной отдыха. Заходят ли люди просто так, потому что им интересно узнать больше об именитом земляке?
— Наш музей находится в доме, в котором в период работы в Якутии жил и трудился Максим Кирович. Он внесен в реестр памятников истории. В 1987 году, когда музей только открылся, здесь культурной зоны не было. Вокруг располагались деревянные частные строения. И очень хорошо, что в возведенном по решению тогдашнего президента Вячеслава Штырова культурно-архитектурном комплексе «Старый город» наш музей сохранил первоначальный вид. Здание нашего музея — единственное подлинное из всех находящихся рядом строений. Мы гордимся этим. И заходят к нам часто. И гости республики, и жители. Видимо, музей привлекаетстариной и подлинностью. Скажу даже больше: в последнее время люди стали больше интересоваться историей.
— Расскажите немного об экспозиции музея.
— Изначально этот дом был построен для советских партийных работников, имел два входа. В нашем музее воссоздан интерьер личного кабинета М. К. Амосова, в котором расположены письменный стол, книжный шкаф, настольный письменный прибор из карельской березы. Эти вещи являются личными вещами семьи Максима Кировича. Они были переданы в дар музею Якутского государственного краеведческого музея им Ем. Ярославского супругой Аммосова Раисой Цугель.
В музее есть раздел, посвященный последним годам жизни Максима Аммосова. Обратите внимание на эту фотографию (указывает на фото с обелиском — Авт.). Только после 1991 года, когда появилась возможность ознакомиться с архивными документами, выяснилось, что в Подмосковье по Калужскому шоссе был спецполигон НКВД «Коммунарка». Там находится место захоронения репрессированных. В 2002 году благодаря Вячеславу Штырову и правительству республики на этом месте был установлен памятник жертвам политических репрессий. Мы первыми из субъектов России установили подобный памятник.
У нас мемориальный дом-музей, делать перепланировку, сносить стены мы не можем. Поэтому остались у нас вот такие небольшие комнаты, в которых мы стараемся разместить как можно больше материала. И таким образом показать не только, как жил и работал Максим Кирович, но и его соратники. В этом году 9 ноября исполнилось 115 лет со дня рождения еще одного лидера, основателя государственности Якутии Степана Максимовича Аржакова. Этому событию мы посвятили целый раздел. Здесь представлены фотографии, документы, выписки.
Степан Аржаков
Он во многом был первым. Первым из якутов стал начальником Якутского отдела ГПУ. Как указано в книге «Степан Максимович Аржаков. Фотографии. Документы», назначение это не было случайным. «Семен Максимович Аржаков обладал высоким моральным духом, имел способность брать на себя в самых критических ситуациях ответственность, был наделен незаурядным организаторским талантом, был чутким и внимательным к людям, проявлял терпимое и гуманное отношение к даже к тем, которые были втянуты обманным путем в повстанческое движение».
Степан Аржаков стал первым из числа якутских руководителей, получивших высшее экономическое образование. С 1926 по 1930 год он обучался в Московском промышленно-экономическом институте. Это значит, что после главного события, которого так жаждали молодые революционеры, — провозглашения в 1922 году Якутской автономной республики — Степан Аржаков пошел дальше. Он понимал, что молодую республику нужно ставить на ноги. И делать это должны те, кто отвечает за ее будущее.
Аржаков был народным комиссаром внутренних дел республики, народным комиссаром снабжения, народным комиссаром земледелия и председателем Совета народных комиссаров ЯАССР.
Такое разнообразие государственной и хозяйственной деятельности говорит о том, что Степан Максимович был разносторонне развитым человеком.
Ему удалось буквально с нуля поднять сельское хозяйство Якутии. Читая динамику развития этой отрасли 1930‑х годов прошлого столетия, просто диву даешься. Из года в год показатели поголовья крупного рогатого скота, валовый сбор сельскохозяйственных культур только возрастают. А ведь перед Степаном Аржаковым стояла практически непосильная задача — создать собственную продовольственную, овощную и сырьевую базу для местной промышленности, мобилизовать колхозников, технически перевооружить их. И все это в исключительно трудных условиях, когда не было связи с центром, не хватало транспорта, средств и так далее. Плюс к этому в тридцатые годы не прекращалась классовая борьба, и, надо думать, в первую очередь недовольных было много как раз среди тех, кто работал на земле, имел свой скот.
По воспоминаниям современников, все удавалось Степану Аржакову благодаря выдающимся человеческим качествам — требовательности к себе и к людям, уважению к ним, выдержке и большой тяге к знаниям. И, конечно, Степан Максимович обладал безусловным организаторским даром.
* * *
Степан Аржаков на посту начальника Якутского отдела ГПУ занимался массовой амнистией участников повстанческого движения 1921–1923 годов. По данным исследователей, аресты проводились только после санкции прокурора или постановления Верховного Совета Якутской АССР. А после Аржаков сам пострадал от рук чекистов…
Наверное, это большое мужество для современников, а особенно для тех, кто пишет историю для будущих поколений — не интерпретировать исторические факты, показывать их такими, какие они есть, без прикрас.
Ведь в жизни человека все рядом — граней много. А в революционное, переломное время эти грани только обостряются. Важно то, что люди, которых мы сегодня называем основателями государственности Якутии, смыслом своей жизни считали служение родине. И не просто говорили и писали об этом, а сделали свои мечты по ее преображению реальностью. Реальностью, в которой мы живем.
На соседних полках музея
К 155‑летию со дня рождения Степана Максимовича Аржакова в мемориальном доме-музее М. К. Аммосова открыта выставка нагрудных знаков, экспонаты которой предоставил из своей частной коллекции ветеран ФСБ Василий Алексеевич Алексеев. Эти знаки посвящены одной тематике — развитию органов государственной безопасности в Якутии. Поэтому она так и называется: «От ВЧК до в ФСБ в нагрудных знаках». Здесь есть очень интересные экземпляры. Например, среди представленных семидесяти знаков есть один, который носит название «За беспощадную борьбу с контрреволюцией». Это ведомственный наградной знак для сотрудников НКВД, выдававшийся в 1920–1930‑х годах. И, по некоторым данным, такой знак мог быть проектом ордена Феликса Дзержинского, который так и не был учрежден.
Все это наша история, все взаимосвязано. Репрессировавшие лидеров молодой республики органы впоследствии реабилитировали их, и, как это ни удивительно, теперь экспонаты, посвященные им, находятся рядом, на соседних полках в одном музее.