(Продолжение. Начало в №182 от 3 октября, №187 от 10 октября, №192 от 17 октября, №197 от 24 октября, №202 от 31 октября, №205 от 7 ноября)
Мох дерут — золото берут!
Более старое поселение — это правобережный Укулан. Он возник в 1924 году как пристань для перевалки грузов на вновь открытые Алданские прииски. Выше по течению, как я уже говорил, пароходам подниматься было рискованно, и для пристани резиденции «Союззолото» было выбрано именно это место. Приход парохода облегчил жизнь старателей и служащих приисков — ведь стакан соли обменивали на стакан золота, а первый огурец здесь продали за 250 рублей! Но, правда, и содержание золота было фантастическим — до 600 грамм в сутки порой намывал один человек. Так что присказку про мох, вынесенную в подзаголовок, тогда повторяли часто. Помню, как уже в наше время драга работала практически в черте города, и ходили слухи, что если город Алдан перенести, то добытый металл окупит это мероприятие.
Чуть позднее россыпей было разведано и открыто уникальное Куранахское золоторудное поле — богатейшее месторождение, которое сегодня обеспечивает бюджет Алданского района. Всё это очень хорошо, слава золотого Алдана не померкнет никогда. Но только сейчас начинают зарастать отвалы, оставшиеся после драг, а когда ещё природа восстановится после тяжелых металлов, ртути, цианидов.
По Алдану — с ветерком
Когда на север пошла железная дорога, вокруг Томмота развернулись страсти — строить или нет здесь перевалочный порт. Были проекты, институты делали экономические обоснования, но всё упиралось в ограниченные габариты водного пути. Если делать этот путь дноуглублением, то может получиться так, что к Томмоту прорезь фарватера подойдёт в виде глубокого тоннеля, а выше по течению будет водопад. Понятно, это огромные средства, ненужная работа. Жизнь сама всё решила — магистраль прошла мимо Томмота и теперь уже в Якутске, так что речного порта здесь явно не будет.
Зато здесь есть база Алданского района водных путей с обширной территорией, затоном с дамбой, складами и небольшой гостиницей. Всем руководят Савельевы — Станислав Андреевич и Андрей Станиславович. С их помощью я и разместился в уютной четырёхместной комнате. Но надо решать, что мне делать с поездкой вниз по реке. Захожу на «Путейский-138», и приятный сюрприз — капитан Ионинский — это мой старый знакомый. Я встречался с ним на этом же самом теплоходе, когда он ещё трудился мотористом. Они идут вниз с работой, проблем нет. Довольный, возвращаюсь в «номер», готовлюсь к отдыху, и вдруг — неожиданность. Очередная. Приятная.
Оказалось, что последним рейсом из Усть-Маи в Томмот прибыл теплоход «Полесье-71» и завтра утром отходит назад. Капитан Сергей Дмитриевич Полынский не только соглашается меня взять с собой, но и обещает оказать всяческое содействие. Мне надо, чтобы фотографии были привязаны к километражу реки, а без помощи экипажа тут не обойтись. Я и раньше фотографировал алданские берега, но кроме самых известных мест определиться по ним нельзя.
…Утро прохладное, ни льда, ни «сала» по реке не видно, стало быть, в Нерюнгринском районе потепление. Всё это мне только на руку. Немногочисленные пассажиры размещаются в разных концах салона, мы запускаемся, выходим на крыло и летим вниз по реке. Чудеса, но погода просто великолепная — солнце, спокойная вода, ярко-жёлтые лиственницы на фоне зеленых сосен. Самое красивое для фотосъёмки время. Передо мной лежит лоцманская карта, я перехожу с борта на борт, фотографирую то правый берег, то левый, не забывая помечать километры.
Берег этот и тот…
Видя мою работу, несколько пассажиров интересуются, для чего это. Поясняю, что вначале — в газету, а потом, возможно, и книга-путеводитель будет. Завязался разговор. Василий Николаевич Трофимов и Гаврил Алексеевич Соловьёв, уроженцы Кутаны, едут домой. По словам Василия, в 1994 — 95 годах он был зачинателем пассажирских перевозок по Алдану. Оборудовал лодку, купил новый «Вихрь» и возил людей до Томмота:
— Потом появились конкуренты, а затем и скоростные суда начали ходить, так что пришлось искать работу на берегу.
Для меня это ценные спутники, потому что они эти места прекрасно знают: «Это тугунковое место…здесь в скалах ледник, мясо и рыбу хранят летом… тут стойбище оленеводов из Угено, Стручковых, Гермогеновых… сенокос раньше был…»
А вот и устье Тимптона. Пока эта река течёт в своих естественных условиях, но кто знает — может, через год-два нагрянут сюда гидростроители, сделают плотину Канкунской ГЭС и «успокоят» горную красавицу. Так и хочется призвать туристов, чтобы вместо Египтов сплавлялись по Тимптону, пока есть такая возможность! …Осталось позади устье ещё одной речки — Сумнагин. Речка как речка, если бы не находка в 1964 году здесь пещеры с остатками артефактов мезолитической культуры. Неутомимый Юрий Алексеевич Мочанов со своей Приленской экспедицией дотошно её исследовал, и специалисты определили, что «возраст» людей, живших в этих местах, от 4 до 8 тысяч лет (до нашей эры, разумеется). Ещё одна, Дюктайская пещера, открыта 21 сентября 1967 года, также на Алдане. Здесь вместе с костями мамонта, бизона, лошади и других плейстоценовых животных лежали архаические скребла, резцы, скребки, пластины. Особенно интересно, что вместе с ними найдены двусторонне обработанные наконечники метательных орудий и ножи. Эти пещеры дали название целым неолитическим культурам, и именно дюктайская находка позволила подтвердить версию первоначального заселения Нового Света из Азии, по Беринговскому перешейку. Все находки в Америке идентичны дюктайским, а берега Алдана, стало быть, прародина индейцев. Вот кто проживал в этих местах до нас!
«Ресторан», «крокодил», «дворцы»…
Когда-то Белькачи были большой базой флота. В годы войны «Лензолотофлот» организовал здесь затон, мастерские, строилось жильё. Потом это пароходство влилось в ЛОРП, необходимость в затоне отпала, и он начал хиреть. В этот раз мы проскочили мимо поселения, но я бывал здесь в последнее время часто. Помню легкий шок, когда впервые посетил отстроенную после наводнения базу артели «Амур». Во-первых, ровные асфальтированные улицы, аккуратные домики, электроосвещение с красивыми фонарями, причём все провода под землёй. Возле столовой — будочка для собаки, с шишечкой над шатровой крышей, словно скопированная из сказки «Волшебник изумрудного города». Специально из Хабаровска на своём самолёте в те дни они привезли волейбольную команду, чтобы сразиться с ними…Незадолго до моего сплава, 13 июля, епископ Якутский и Ленский Роман освятил здесь часовню в честь преподобного Амвросия Оптинского. Так вот, с ним был отец Иосиф, батюшка Усть-Майский. Во время рейса мы сидели, обедали в кают-компании, и я в разговоре обронил, что сейчас будем расходиться с толкачом ОТ-2046, который с Джебариков ведёт четыре баржи. Глаза отца Иосифа странно загорелись, и он спрашивает, не Гречко ли там капитан:
— Да, Юрий Федорович, — подтвердил я. Батюшка не выдержал и побежал в рубку, испросил разрешения, включил УКВ-связь и начал вызывать ОТ. Ему ответили. Оказалось, что священник в своё время закончил Жатайское ГПТУ и работал на этом самом толкаче. Его вспомнили, капитан и бывший моторист пожелали друг другу успехов, и после этого отец Иосиф только и говорил, что про реку, навигацию, забыв про обед…
Здесь самый живописный участок реки. Высокие скалистые стены, причудливо испещрённые ветрами, дождями, снегами, — жду, когда появится совершенно квадратное отверстие в скальной стене. Вот оно, но что это — квадрат в виде окна превратился в «дверь», всего за несколько лет то ли вода, то ли ветра удлинили «окно», проточив камень.
А вот «Крокодил» не изменился — как лежал «мордой» вниз по реке, так и лежит. «Глаза», «нос», «зубы» — всё на месте. Чуть ниже — огромный грот в скале, куда иногда на лодках въезжают рыбаки и охотники. Там нет волны, ветра, течения, и если хочется перекусить по-быстрому в лодке, лучше места не придумать. Потому и прозвище гроту «Ресторан».
Темнеет, вскоре появляется связь, и вот уже впереди показались огни Усть-Маи. «Полесье» завершило навигацию-2014, мне вниз по реке. Впрочем, в жизни так много непредсказуемого…